Ураган

- Стоит попробовать, ребята, - сказал он громко. - Все равно деться нам некуда. Чем возвращаться домой, поджав хвост, как побитые собаки, лучше уж попытаться сделать, как сеньор Мид говорит. Тут главное, чтоб машина скорее пришла, а то пока дождемся, перемрем все от лихорадки или еще от чего, а хуже того - с тоски, если не будет никакой машины.

- Да я ее сам вез на пароходе, потом велел в товарный вагон погрузить и сюда прислать.

- Вот хорошо. Если так, дело другое, - обрадовался Бастиансито. Все зашевелились, оживились, заговорили, будто проснулись от тяжкого сна. - Если так, дело другое. Пошли бананы укладывать, посмотрим, как оно пойдет. Авось и выгорит дело. А то что ж, под лежачий камень вода не течет. - Бастиансито встал, пожал Миду руку. Остальные тоже начали вставать, поднимали с полу свои широкополые шляпы.

- Погодите, - сказал Мид, - вы мое предложение разглядели только с одной, с хорошей стороны. А есть и другая - потруднее. - Бронзовые лица затуманились, оживление сползало с них… Может быть, все это вилами по воде писано? - Почему Зеленый Папа может делать с нами все, что он делает? Он на наши слабости рассчитывает. Сами знаете, случается так, что даже земляки - уж они-то должны бы быть заодно с нами, - а оказываются самыми злейшими врагами, кто по глупости, кто из эгоизма, кто по злобе, кто еще почему. Приучили их тратить бешеные деньги, они и привыкли, что все им даром достается. Такие все равно останутся рабами, их развратили подачками. А есть, которые натворили много чего, их и держат в руках, потому что знают про их делишки. А некоторые сами свершают беззакония, грабят вас заодно с гринго…

Братья Лусеро, Лино и Хуан, с детства помнят страшный хохот Лестера Мида, помнят, как их пугали - смотри, вот придет Швей, знаешь, тот, который хохочет. И что же? Видно, он так и остался ненормальным.

- Что тут говорить, - продолжал Мид, - вы и сами знаете, за несколько таблеток хинина Хосе Луис Марсуль покупает маленьких девочек, девушки гордятся, если управляющий берет их к себе на ночь, в притонах играют в рулетку и в покер, льются рекой золото, ром и виски…

Бастиансито зевнул. Говорит, говорит и все не по делу. Остальные зашумели - пусть Лестер скажет прямо, что делать, нечего проповеди читать.

- Посылать на рынок грузовик с бананами - этого еще мало. Надо вернуться к прежней жизни. Я не здешний, но знаю, на что способен индеец, неприхотливый, простой, трудолюбивый. У индейца есть здравый смысл, он умеет заработать и умеет разумно потратить то, что заработал. Прошли века, и все-таки именно тех лихорадит день и ночь бессмысленное тщеславие, в ком нет индейской крови, чьи предки были испанцы. Хоть и много, очень много лет прошло, а это осталось в них - не могут спокойно смотреть, если кто тратит деньги, обязательно тоже хотят блеснуть. А здесь, в тропиках, и того хуже. Вернемся же, друзья, к старому индейскому обычаю, будем завязывать денежки в платок. Надумает, бывало, индеец потратить деньги, приходится ему ногтями да зубами узел развязывать. Вот и не тратит он так легко, как мы, не вываливает пригоршнями из всех карманов.

Подсчитали, сколько примерно выручат, если бананы удастся продать в соседних селениях или в столице, и порешили - денежки попридержать, не тратить их как попало.

Скованного ревматизмом старого Аделаидо Лусеро, причесанного, благоухающего бриолином, с новым, подаренным Лестером Мидом пистолетом на поясе, вытащили погреться на утреннем солнышке.

- Устраивает товарищество, а у акционеров - одни долги. Ясно, что тронутый, - говорил старик.

Донья Роселия, держа на руках внука, согласилась было с мужем. Но тут же покачала головой.

- А машина? - возразила она. - Ты же видел новенький грузовик, свежевыкрашенный. Каждое утро ходит, бананы возит.

- Ерунда! В один прекрасный день им все это надоест. Увидят, что выручают мало, ну и конец товариществу, все пойдет прахом, только еще долгов прибавится. И грузовик у них отберут.

- Не знаю, может, и так. Только сдается мне, что когда человек состарится и лежит целый день носом в подушку, так ничего он и не видит, кроме ямы, в которую не сегодня завтра его свалят. А у ребят дела идут.

- Идут! Черта с два! Неужто не видишь, ни одной тряпки не могут себе купить, штаны сменить не на что!

- Они так уговорились. Товарищество решило денег зря не тратить.

- Так это же дурость самая последняя, Роселия. В магазине Компании полно всяких хороших вещей и недорого. Я, бывало, тебе даже духи покупал, помнишь? И у самого было всегда, что надеть. Работал, надрывался чуть не до смерти, но зато уж насчет барахлишка - это да, это я любил.

- Вот и истратил все. А так бы осталось кое-что про запас. Если б не я, ты и детям не купил бы земли. Мало я спорила да плакала!

- А я считаю так: кто за мной идет, пусть сам вертится как знает; у каждого своя копилка.