Ураган Мертвых

— Я — вижу, — демон опустил тупую морду к её груди, и вдохнул. Когда он встал, улыбка разрезала его лицо. — Халисстра предала тебя. Она привела тебя прямо ко мне. Скажи, жрица Эйлистри, что ты с ней сделаешь, если переживёшь это?

— Милосердие Леди Танца — бесконечно, — ответила Каватина. — Если Халисстра действительно раскается…

— Но она этого не сделает, — усмехнулся Вендонай. — И мы оба знаем это. Помни, я слышу твои мысли. Мгновением прежде, ты пыталась достать свой святой символ. Как раз перед этим, ты мечтала проткнуть Халисстру своим клинком. Ты бы задушила её своими собственными руками и предала навсегда её душу Абиссу, если бы только эта тварь могла умереть.

Халисстра всё ещё съёжившись позади демона, захныкала.

Каватина не ответила. Это было правдой. В целом, если не смотреть на детали.

— Да… — прошипел демон через ряд острых зубов. — Это ведь так, правда? Это и есть твоя тёмная сторона, Каватина, та, которую ты скрываешь. Тебя довольно тяжело подавить. Твёрдость. Несгибаемость, рождённая гордостью.

Каватина ничего не сказала. У неё были причины быть гордой. Кроме того, сейчас она сожалела о своих мыслях.

Демон наклонился ниже:

— Ты следуешь за догмами своей веры. Но иногда это довольно трудно для тебя. Твой характер иногда… проявляется. Ты наслаждаешься охотой, убийством. Чуть больше, чем нужно.

— Я делаю, как велит Эйлистри.

— Да. Но я вижу, что лежит в основе этого. То, что заставило тебя поставить охоту за демонами во главе. Гнев, — демон поднял голову. — Возможно, рождённый ревностью? Что могло заставить тебя, такого гордого Рыцаря Тёмной Песни Убийцу Селветарма, ревновать к чему-либо?

Каватина снова промолчала. Она сосредоточилась на ненависти к демонам, и к этому отродью в частности. Она заместила этим все мысли в голове. Запихнув все остальное в тёмный угол, где Вендонай не сможет отыскать это.

— О, так вот что это? — демон воскликнул, и ложное удивление появилось на его звероподобной морде. — Всё это… только потому, что тебя не искупили?

Халисстра села позади него. Она наклонилась вперёд, и с надеждой смотрела на Каватину.

— Я — жрица Эйлистри, — медленно проговорила Каватина. — Я дала клятву клинка так же, как и остальные жрицы…

— Не так же, — мягко произнёс Вендонай. — Они были искуплены. А ты… просто дала клятву.

Каватина скривилась. Демон играл с ней, дёргая её за самые потаённые страхи и бросая их ей в лицо. Она не должна была попасться на это:

— У меня не было никакого божества-покровителя до принятия меча Эйлистри. Я родилась в этой вере. В отличие от других, мне не нужно было искупление. Мне было нечего искупать.

— К счастью для тебя, — промурлыкал Вендонай, — Потому что, в отличие от других жриц, ты возможно, никогда не сможешь быть искуплена, — он наклонился ниже, и из его раны потекла кровь. — И знаешь почему?

Каватина не ответила.

— Ты отличаешься от других жриц, и большим, нежели местом рождения и божеством, которому ты поклонялась до того, как тебя переманили в религию Эйлистри, — демон фыркнул. — Я чувствую на тебе этот запах.

Позади него, глаза Халисстры расширились.

Каватина видела, что что-то, что сказал демон, было значимым для Халисстры. Но она не могла позволить себе отвлечься на выяснение этого. Только не сейчас.

Её горящие гневом глаза смотрела на Вендоная.

— Твои уловки не действуют на меня, демон.

— Уловки? — он хихикал, выдувая потоки серного дыма в лицо, — Это не уловка, просто ты… — он медленно, смакуя, вдохнул запах её тела, поводя свой тупой мордой от лодыжек до шеи, задерживаясь то тут, то там, — на тебе моё пятно.

Каватина рассмеялась.

— Конечно, — она подняла плечо, и протёрла им пятно от слюны, которую Ведонай уронил на её лицо ранее. — Но немного святой воды исправит дело.

— Забавно, — ответил демон. — Но это не то, о чём я хотел тебе сказать.

Он качнулся назад на пятках, и новая струйка крови потекла по животу, а внутренности с бульканьем вывалились. Грязными пальцами, он вновь затолкал их обратно, и сделал это так беспечно, будто устраняя лёгкое неудобство.

— Насколько ты знакома с историей своей расы?

Это застало Каватину врасплох:

— О чём это ты говоришь?

— Тёмные эльфы. Ты знаешь, как они стали дхаэроу

?

Он сказал довольно старое слово. На языке поверхностных эльфов оно означало «предатель».

— Ты имеешь в виду Спуск?

Вендонай кивнул.

— Высшая магия — работа эльфийских магов и клириков Келтомира, Аривандаара и других эльфийских анклавов, против тёмных эльфов бывшего Илитиира и их союзников, пояснила Каватина.

— Да, но почему так произошло?

Каватина знала свою историю хорошо. Она много раз рассказывала её новичкам, почему дроу нужно вернуться к поверхностным королевствам.

— Это было ответным ударом на разрушение Шантеля Офейира, который Илиитири атаковали только потому, что империя покрыла позором Миэритар. Тёмное Бедствие было зверским, и ему нужно было ответить подобающе.

Глаза Вендоная замерцали: