Уральское эхо

– А клад Лбова? Он действительно существует? – спросил столоначальник. – Сомнительно как-то. И боевики правда хотят умножить его, скупая золото, и послать деньги на цареубийство?

– Я допускаю такое, – стал размышлять вслух Алексей Николаевич. – От атамана должно было остаться тысяч сто. Может, даже больше. Он держал деньги в кулаке и распоряжался ими единолично. Где-то они спрятаны. И его недобитые подельники знают где. Опасность реальна. Дело в том, Дмитрий Гаврилович, что наметилось сближение трех сил. Они начали объединяться еще в минувшее лихолетье. Фартовые, революционеры и либералы потихоньку сговариваются. Есть люди в Петербурге, в Государственной думе, которым нужен переворот. Они его готовят[80]. Смычка с бандитами точно имеет место, я сам был тому свидетелем.

Неимеющий чина надолго замолчал. Меж тем они уже въехали в селение. Лыкова удивили его размеры: целый город, а не какие-то там починки. Три храма, много каменных домов, ряды рабочих казарм, амбулатория, почтово-телеграфная контора, отделения страховых обществ, парикмахерские, фотоателье, здание электротеатра! Магазины на все надобности. Квартира станового пристава, пожарная каланча, волостное правление, камеры мирового судьи и судебного следователя. Резиденция горного исправника. Две банковские конторы. Торговый пассаж. Гранильные мастерские, множество сапожных и портняжных. Свечная и прядильная фабрики. Имелся даже свой театр, но, как оказалось, месяц назад он сгорел.

Однако главное место в селении занимал золотопромывальный завод. Для его нужд завели огромный пруд. По берегу тянулись корпуса бегунной фабрики и химического завода, окруженные горами отвалов. Здание заводской конторы и дом начальника смотрелись наиболее внушительно.

Мимо полицейских проехала закрытая шинованная кибитка в сопровождении двух конных стражников. У кучера тоже висела за спиной винтовка.

– Кассир-артельщик повез недельную добычу на Тарасовскую набережную[81], – пояснил Татауров. – Меньше десяти фунтов не бывает. А в прошлом месяце двадцать восемь фунтов намыли!

Дрожки крутились по селению, Лыков приглядывался и оценивал увиденное. Где-то здесь надо устроить засаду. Накрыть воров с поличным. Как? Не в трактире же они делят золотишко? Тайные сделки должны совершаться в безопасном месте. Скорее всего, на дому у управляющего или в задних комнатах конторы. О них знают или догадываются служащие. Все видят сторожа. Кого-то подкармливают за молчание, а кого-то нет. Найти обиженного и завербовать? Главный деятель тут – кассир-артельщик, вот кого бы прижать в первую очередь. Запугать? Подкупить? Чтобы взять хищников с поличным, надо поймать их с мешками украденного рыжья. Не идти же полицейскому отряду на штурм заводской конторы! Требуется помощник, кто предупредит о времени и месте сделки и тихонько откроет дверь.

Лыков стал обсуждать это с Дмитрием Гавриловичем. Оказалось, что у того имеются свои размышления на сей счет:

– Вы же не думаете, что они собираются раз в месяц и делят выручку? На полу свалены мешки с песком и самородками, ребята раскладывают их на три кучки… Нет, махинация выглядит иначе.

– Как?

Татауров уверенно ответил:

– У воров должна быть своя золотосплавочная лаборатория. Туда они доставляют покражу, а обратно получают слитки. Не продают же жулики в Европу шлихт!

– Разумно, – согласился с неимеющим чина статский советник. – Но сходиться вместе главные воры должны. Подделка отчетности этого не требует, тут шуруют канцелярские служащие Березовского товарищества и горного инженера. Это просто бумаги. А вот само неучтенное золото – требует. Воры должны-таки пересчитать его втроем, иначе остальные двое будут подозревать, что управляющий их обманывает.

– М-да… Однако, Алексей Николаевич, мое предложение легче выполнить. А именно – накрыть лабораторию. Ее хозяин с перепугу выдаст поставщиков. Вот улики – золото, на которое нет подтверждающих документов. А вот показания ювелира о том, кто и как часто привозит ему металл.

Столоначальник хитро глянул на питерца и добавил:

– Кроме того, я знаю, кто этот тайный ювелир.

– Вот как? Агентурная информация?

– Нет, случайно выяснил. Есть торговец канцелярскими товарами Григорий Цукерман. Он служил помощником у некоего Мутермильке, тот держит ювелирную мастерскую на Сибирском проспекте против единоверческой церкви. Служил – но ушел, не выдержал.

– Чего именно не выдержал? – уточнил сыщик. – Темных махинаций?

– Так точно. Деталей Григорий мне не раскрывал, только намекнул. А я не спрашивал. Он не хочет быть осведомителем. Есть люди, которым противно доносить.

Алексей Николаевич решительно распорядился:

– Едем к нему. Тут не до чистоплюйства. Вдруг украденное золото пойдет на организацию цареубийства?

Дрожки повернули обратно в Екатеринбург. Они ехали другой улицей. Мимо потянулись крепкие кирпичные особняки в два этажа, с вывесками.

– Что это, Дмитрий Гаврилович?