Урания

Вот откуда пера,Томас, к буквам привязанность.Вот чемобъясняться должно тяготенье, не так ли?Скрепясердце, с хриплым «пора!»отрывая себя от родных заболоченных вотчин,что скрывать — от тебя!от страницы, от букв,от — сказать ли! — любвизвука к смыслу, бесплотности — к массеи свободы к — простии лица не криви —к рабству, данному в мясе,во плоти, на кости,эта вещь воспаряет в чернильный ночной эмпиреймимо дремлющих в нишеместных ангелов:вышеих и нетопырей.

XVII

Муза точки в пространстве! Вещей, различаемых лишьв телескоп! Вычитаньябез остатка! Нуля!Ты, кто горлу велишьизбегать причитаньяпревышения «ля»и советуешь сдержанность! Муза, примиэту арию следствия, петую в ухо причине,то есть песнь двойнику,и взгляни на нее и ее до-ре-митам, в разреженном чине,у себя наверхус точки зрения воздуха.Воздух и есть эпилогдля сетчатки — поскольку он необитаем.Он суть наше «домой»,восвояси вернувшийся слог.Сколько жаброй его ни хватаем,он успешно латаемсветом взапуски с тьмой.

XVIII

У всего есть предел:горизонт — у зрачка, у отчаянья — память,для роста —расширение плеч.Только звук отделяться способен от тел,вроде призрака, Томас.Сиротствозвука, Томас, есть речь!Оттолкнув абажур,глядя прямо перед собою,видишь воздух:анфассонмы тех,кто губоюнаследил в немдо нас.

XIX

В царстве воздуха! В равенстве слога глоткукислорода. В прозрачных и сбившихся в облак

наших выдохах. В томмире, где, точно сны к потолку,к небу льнут наши «о!», где звезда обретает свой облик,продиктованный ртом.Вот чем дышит вселенная. Вотчто петух кукарекал,упреждая гортани великую сушь!Воздух — вещь языка.Небосвод —хор согласных и гласных молекул,в просторечии — душ.

XX

Оттого-то он чист.Нет на свете вещей, безупречней(кроме смерти самой)отбеляющих лист.Чем белее, тем бесчеловечней.Муза, можно домой?Восвояси! В тот край,где бездумный Борей попирает беспечно трофеиуст. В грамматику без

препинания. В райалфавита, трахеи.В твой безликий ликбез.

XXI

Над холмами Литвычто-то вроде мольбы за весь мирраздается в потемках: бубнящий, глухой, невеселыйзвук плывет над селеньями в сторону Куршской Косы.То Святой Казимирс Чудотворным Николойкоротают часыв ожидании зимней зари.За пределами веры,из своей стратосферы,Муза, с ними призрина певца тех равнин, в рукотворную тьмупогруженных по кровлю,на певца усмиренных пейзажей.Обнеси своей стражейдом и сердце ему.1974-1983

«Восславим приход весны! Ополоснем лицо…»