Урки и мурки играют в жмурки. Отвязный детектив.

— Так, может, это дело вообще «железным феликсам» передать? — с надеждой предложил следователь.

— Чего передавать? Что надо, они и сами возьмут. Там своё расследование идёт. И посвящать нас в него никто не собирается. Нам предоставляют право параллельно копаться в навозе.

— Понятно, — разочарованно вздохнул Костя. — Надеются, что мы жемчужное зерно выудим и в клюве поднесём.

— И поднесём, Константин Константинович, — подтвердил Смирнов. — Планида у нас такая — зёрна подносить. Свободны.

Возвратившись в свой кабинет, Костя Костанов подпёр подбородок рукой и сурово задумался. При чём здесь конторские? Дурно всё это пахнет. Он что, шпион, этот Колян в тельняшке? Кто его знает, может, и шпион. Не нравится мне этот гусь… Ха, ну и что, что не нравится, тут же ответил Костя сам себе. Тебе же на нём не жениться.

ЧЕРЕЗ ПОЛЧАСА В КАБИНЕТ Костанова вкатился румяный крепыш — оперативник райотдела милиции Миша Арбузов. Миша работал вместе с Серёгой Степцовым и был его близким приятелем.

— Держи ключи, — весело сказал бодрый Миша и бросил связку на стол.

— А, это ты с Семёном Давидовичем выезжал, — логически заключил следователь. — Где он сам?

— Я его до службы подбросил, — пояснил Миша.

— Подбросил так подбросил, — кивнул Костя. — Надеюсь, коллеги поймают. Ну что, нашли ветра в поле?

— Обижаешь, начальник, — хмыкнул Миша Арбузов. — Два отчётливых следа. Давыдыч слепки снял. Один примечательный — размер огромный. Сорок седьмой или сорок восьмой. Прикидываешь, какой лось?

— Не обязательно, — возразил Костя. — Был у меня знакомый, лапа здоровенная, а сам — метр с кепкой.

— Костя, не гони, — кинул недоверчивый взгляд на следака Арбузов.

— Клоуном в цирке работал. Башмаки огромные, носки кверху загибаются. А что со вторым следом?

— Второй обычный, — сообщил Миша и шмыгнул носом. — Сорок второй — сорок третий. Давыдыч у себя, сам звякни. Может, он по слепку обувь определит.

Костя звякнул. Гольдмана на месте не было.

— Какой у него сотовый? — спросил Костоев у Миши.

— Ну, ты даёшь… — удивился тот. — У тебя что, в трубу номер криминалиста не вбит?

— Отвянь, — отмахнулся Костя. — У меня старый, а недавно к нему из Израиловки дочка приезжала, подарила мобилу навороченную — вместе с новой сим-картой. Сам же знаешь.

Миша сообщил позывные Гольдмана. Костя набрал номер сотового. Оказалось, Семён Давидович вышел купить чаю в пакетиках.

— Алё, — раздался его дребезжащий голосок. — Обувь? Да к бабке ходить не надо. Я её хрррпррр… лил. Отпечбрррхххх… хрррпрр… ливые.

— Чего? — не понял Костя. — Семён Давидович, вы чем там хрумкаете?

— Костя, хрры хрры пххх пххх… ваешь? Пххх гррых… грибок, а втоххххр шаламандр…хрррр…ззз…

— Чего?! — ошалело переспросил следак. — Повторите!

— Хррр… — снова захрипела трубка. — …мандр… Извини, время закпхххгрррбзд…

Костя смахнул со стола ключи в карман:

— У Давыдыча белая горячка. Может, придётся даже изолировать.

Мотнувшись до экспертно-криминалистического отдела, Костанов ворвался к Гольдману.

— Семён Давидович, какая у вас пентература? — сочувственно поинтересовался он у криминалиста. — До ветру давно ходили? Родители не шимашедши?

— Родителей попрошу не трогать, — обиделся Гольдман. — У вас, Костя, шутки идиотские. В чём проблема?

— Проблема в том, Семён Давидович, что не надо на ночь грибками объедаться, — объяснил Костя. — Тем более запивать шлымандриками. Кстати, что это такое?

— Вы и растолкуйте, что это такое, — Гольдман вопросительно взглянул на Костанова.

— Я? Это же вы мне о них только что сообщили!

— Ну, извините, — покаялся криминалист и вытер лысинку засаленной замшей. — Надо оператора менять. Или телефон. Замучился уже.

— Не понял, — удивился Костя. — Опять менять? Значит, израильские соплемённики впарили вам голимый дерибас?!

— Шо вы радуетесь? — возмутился Гольдман. — Шо вы ликуете? И во-вторых, где ваша культура языка? А шоб вас окончательно успокоить, так моя Ирочка подарила мне вполне отличную трубку. Даже с этими знаменитыми кристаллами. Ну, типа сворованными…

— О! — сурово покачал головой Костя. — Дожили. Еврейская мафия в святая святых правоохранительных органов. Значит, теперь ко всем своим смертным грехам вы добавили грех скупки краденого?

— Ай, бросьте! — отмахнулся Семён Давидович от Костанова, как от назойливой осетинской мухи. — Вы же ж понимаете, об чём я. Оно только звучит как сворованное. Фамилия такая. Известная фирма!

— Кристаллы Сваровски, — смилостивился Костя. — Я вот только одного не пойму. Если труба отличная, чего она так хрипит и плюётся? У меня всё ухо взмокло!

— Да это не она плюётся, — пояснил эксперт-криминалист. — Это вот что плюётся.

Он продемонстрировал следователю треснувший, видавший виды мобильный телефон с истёртыми клавишами. При одном взгляде на него создавалось впечатление, что «мобила» прошла через умелые ноги многочисленных прохожих и проезжих, а затем её немного прокрутили в бетономешалке и подержали в серной кислоте.