Урки и мурки играют в жмурки. Отвязный детектив.

— Детей? — вытаращил глаза Жора Железные Яйца. — Да ему на мясобойне работать! ****ец молодому поколению…

— Заткнитесь все! — прикрикнул Костя Костанов. — Дайте сообразить… Слышишь, ты, зяблик из Морозовской, ты давно в общаге живёшь?

— Два года, — ответил верзила. — Как поступил, так и живу.

— Чё-то не вяжется, — задумчиво протянул следователь. — Ты точно студент?

— У меня студенческий всегда с собой, — торопливо заверил детина. — В заднем кармане. А вы кто?

— Да помолчи ты… — расстроено отмахнулся следак.

Студенческий билет действительно оказался на месте. Почему же Петрович говорил о Зябликове как о приехавшем только позавчера? Попутал что-то старый чёрт. На всякий пожарный надо уточнить.

— Притащите сюда Петровича, — приказал Костя Яше и Серёге.

Через четверть часа Петровича доставили на место побоища. Его сдобные ножки уже не держали дряблое тельце, поэтому ментам приходилось то и дело встряхивать ценного, но пьяного агента.

— Да, — грустно вздохнул Костя. — Выпустили джинна из банки с тоником. Теперь это уже не агент. Теперь это дрова.

— Я… на пустой… желудок, — заплетающимся языком пояснил Петрович. — Сухарики… раззи… закусь…

— Это он? — сходу спросил Костя, боясь потерять Петровича в любую секунду.

— Он, — кивнул Петрович и обвис на заботливых руках ментов.

— Точно он? — подозрительно переспросил Костанов.

Сопровождающие подтащили Петровича поближе.

— Славииик! — радостно заблеял уборщик. — Славик, а ты чего тут? Слаавик…

— Так он это или не он?! — теряя терпение, зарычал взбешённый следователь.

— Он это, — подтвердил Петрович. — Это Славик… С третьего… этажа…

— Этот бык двадцатого числа с Казбеком приехал? — продолжал пытать Костя.

— Ты чё, начальник? — Петрович обиженно дыхнул на следака смесью спирта с апельсином. — Тот… тот с Казбеком… а этот… Славик… Вы всё попутали… Славик это…

— Жорик, дай ему яйцом по морде! — взвился Костя. — Я так и знал! Не того мы повязали! Этот долбанный Петрович обмишурился сослепу и с пьяных глаз. Вот сука… Снимай со Славика браслеты!

— А где же тот? — не понял Жорик.

— В общежитии, наверно, — предположил следак. — Если уже не сдёрнул благополучно. Ты извини, Славик, — обратился он к сдувшемуся спортсмену Зябликову, помогая ему подняться. — Сбой в системе. Бывает… Но ты тоже хорош. Начал молотить почём зря…

— Я думал, вы грабители, — уныло пояснил Зябликов. — У нас тут в последнее время ребят часто трясут какие-то сволочи. А вы зачем за мной бежали?

— Перепутали тебя с опасным рецидивистом, — растолковал следователь. — Тоже здоровяк, к вам в общагу на днях приехал.

— Это из триста двенадцатой? — догадался Славик. — Так он покрупнее меня. Они у ингушей остановились, на нашем этаже. Ингуши две комнаты занимают, теперь потеснились. Здоровяк ваш с приятелем живут в триста двенадцатой, а Шамиль со своими ребятами — в триста седьмой.

— На месте сейчас твой близнец? — поинтересовался Костя.

— Вроде да. Болеет он.

— И что за болезнь? — спросил Костя. — Какие симптомчики? Нос не отвалился?

— По-моему, что-то тёмное, — заметил Славик, потирая освобождённые от наручников запястья. — Я думаю, этого бугая кто-то или подстрелил, или подрезал.

— Почему так? — спросил Жора, звеня стальными яйцами.

— Видел, как Генка Андрющенко вместе с Шамилем в триста двенадцатую заходил. А Генка — с пятого курса, будущий хирург. Он им несколько раз уже помогал. Ингуши вообще ребята подозрительные.

— Короче, так, Славик Зябликов, — сурово отчеканил Костанов. — Сейчас ты нас тихо и аккуратно проведёшь в логово зверя…

— В таком виде? — растерялся верзила, глянув на Серёгу с Яшей.

— Вид у нас самый подходящий, — заверил Жора, перекатывая шары в ладони. — Поглядим, какой он будет после схватки с приезжим орангутангом. Выжить суждено не всем… — предупредил он гробовым гласом провинциального трагика.

— Чё ты каркаешь! — злобно огрызнулся Серёга Степцов. — Пошли уже, хватит лясы точить.

— А Петрович? — уточнил практикант Яша.

— Пусть здесь валяется, — разрешил Степцов. — Он мне, гадина, ещё за всё ответит.

И Серёга грозно сверкнул подбитым оком.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ,

в которой колобок, ускользнув от волков, попадает в объятия лисы Алисы

19 апреля, Москва, утро-день

ДЖОННИ С АЛИСОЙ ВЫСКОЧИЛИ ИЗ-ПОД ЗЕМЛИ на станции «Улица академика Янгеля». Собачка спрыгнула из рук Алисы и рванула вперёд.

— Вася! Стой! — грозно прикрикнула девушка, набрасывая на голову капюшон ярко-красного спортивного костюма.

Топавший впереди мужик в короткой куртке (в народе такие называют «подстреленными») и чёрной кожаной кепке вздрогнул. Он оглянулся и вытаращил на Алису заплывшие глаза.

— Ну, стою, — сказал Алисе мужик. — А ты вообще кто?

— А вы кто? — растерялась Алиса.

— Я Вася, — заявил мужик.

— Гуляй, Вася, — огрызнулся Джонни и потащил Алису за руку в сторону. — Мы собачку звали.

Мужик матюкнулся и сплюнул, а парочка беглецов, смеясь, потрусила за чау-чау.

-Ну, ты придумала, — хмыкнул Джонни. — А фамилия у кобеля случаем не Иванов? Смотри, народ нынче нервный…