Ущелье Али-Бабы

– Ясно… Но тогда напрашивается логичный вопрос: почему сия неординарная личность отсиживается в какой-то Атамановке, вместо того, чтобы взять курс на горный кишлак? И завладеть сундучком, не вмешивая сюда посредников?

– Сейчас я коротко расскажу тебе его историю, – кивнул Дед, – и ты сам всё поймешь. Вот слушай…

В середине 80-х годов в небольшой гористой среднеазиатской республике гремело имя Гафура Мирзоева – директора агропромышленного объединения, ударника труда, кавалера многих орденов и почетных званий. Занимаемый им пост сам по себе был невелик, вдобавок его хозяйство располагалось в глубинке, до которой у властей и в ту пору не всегда доходили руки. Район считался проблемным. Но Мирзоев, возглавив его, в считанные годы добился невиданного благополучия. По всем показателям агропром Мирзоева вышел в лидеры. Его неизменно называли в числе умелых, мыслящих руководителей на всех совещаниях вплоть до Москвы, о нем охотно писала центральная пресса. У себя же в республике Мирзоев стал непререкаемым авторитетом, войдя в когорту «неприкасаемых». Сам он был родом из кишлака Ак-Ляйляк, где его чтили, как земляка, выбившегося в большие люди. Справедливости ради надо отметить, что и он, пользуясь своим влиянием, сделал для земляков немало доброго: в кишлак провели асфальтированную дорогу, электричество, построили дворец культуры, нуждающиеся получали беспроцентные ссуды, а в ряде случаев и безвозвратные…

– Словом, добрый царек? Вернее, красный бай?

Дед только вздохнул:

– Уже тогда ходили упорные слухи, что авторитет Мирзоева зиждется на огромных средствах, которые он получает от незаконного оборота наркотиков. Иными словами, став хозяином глубинного района, привечая и подкармливая чиновников из центра, он добился полной бесконтрольности. В отдаленных горных ущельях, куда не ступала нога постороннего, цвели плантации мака и конопли, охраняемые нукерами из конно-спортивного клуба. Да-да, этот Мирзоев еще был и большим поклонником местных видов спорта. Джигитовка, козлодрание и прочее. Он организовал конно-спортивный клуб, где постоянно готовились к состязаниям около полутора сотен якобы спортсменов, владевших как приемами восточных единоборств, так и стрелковым оружием. Но фактически это было войско Мирзоева, которое охраняло его самого, тайные плантации, а также устраняло всякого рода правдолюбцев. Известно, по меньшей мере, три случая, когда в Ак-Ляйляке горели каменные дома, причем никто не спасся, сгорали целыми семьями. Были также случаи, когда люди срывались в пропасть, гибли в автомобильных авариях или от змеиных укусов. Конечно, всю эту карусель Мирзоев крутил не один. Были у него два верных помощника, на которых он полагался во всем и которым доверял больше других. Это его близкий родственник Джамал и уже известный тебе Пустынцев.

– Пустынцев? – удивился я. – Как же этот матерый русак затесался в сугубо азиатскую компанию?

– Они с Мирзоевым учились в одном институте в Ташкенте, жили пять лет в одной комнате общежития и сдружились на почве общих интересов. Когда Мирзоев пошел в гору, то вспомнил о Пустынцеве, которого еще в студенческие годы прозвал «Али-Бабой», и пригласил его для серьезного разговора. Словом, они нашли друг друга. Притом, что этого требовала логика. Ведь Мирзоев прокладывал тайные каналы поставки наркотиков в центр и на северо-запад Союза, имея планы выйти в будущем на Европу. И для этого ему был нужен надежный человек славянского происхождения. Пустынцев не подкачал. Он придумал такую схему поставки наркотиков, что даже поимка одного или нескольких наркокурьеров не выводила на среднее звено, не говоря уже о высшем. Что же касается Джамала, то он возглавлял конно-спортивный клуб и командовал этими нукерами, готовыми выполнить любую команду хозяина. Но между собой Пустынцев и Джамал враждовали. Джамал ненавидел Пустынцева, ревнуя его к хозяину. И, наконец: где-то в ущелье, за кишлаком, который являлся опорной базой Мирзоева, он, Мирзоев, устроил тайник для особо значимых ценностей и бумаг. Причем, Джамал не знал о месте расположения тайника. А вот Пустынцев знал. Собственно, тайник и строился под его руководством. Исполнителями были каменотесы из города, которые на период работ жили тут же, в ущелье. Закончив работу и получив обещанное щедрое вознаграждение, каменотесы отправились домой. Уже при выезде на трассу на их микроавтобус налетел тяжелый грузовик. Никто не выжил.

Дед помолчал немного, затем продолжил: