Ущелье дьявола

– Друзья и братья, мы ждали дня, когда Наполеон снова начнет войну, рассчитывая на то, что наши принцы не упустят такого удобного случая, чтобы вонзить шпагу в грудь врага. И вдруг оказывается, что немецкие принцы идут не против него, а заодно с ним. Наполеон захотел, чтобы наши короли воздавали ему почести по пути его следования, и, разумеется, ни один из них не преминет исполнить этот приказ. Таким образом, явившись в Дрезден, он составит себе двор из коронованных особ. Саксония, Вюртемберг, Австрия, Пруссия, Бавария и Неаполь наперебой станут оспаривать друг у друга честь пополнить ряды его свиты. Вот до какого унижения мы дошли! Теперь посмотрим, что делается с народом. – И, обратившись к одному из семи присутствовавших, он произнес: – Прочтите донесения.

Тот, к кому обращались эти слова, развернул одну депешу и прочел следующее:

– «Майнц. Наполеон был встречен народом с восторгом. Все жители наперебой предлагали свои жилища для постоя его войск. Народ и войска в каком-то опьянении. Императора все считают богом».

– Но ведь это только часть Германии, которая граничит с Францией. Посмотрим, что делается дальше.

Читавший открыл вторую депешу и прочел:

– «Вюрцбург. Из всех деревень и городов стекается народ, узнав, что Наполеон должен пройти здесь 13 числа вечером: все жаждут его видеть. В честь него соорудили триумфальные арки из цветов. При встрече будет играть оркестр, и уже с сегодняшнего дня толпа, слушающая репетиции, аплодирует, когда исполняют французские мелодии».

– Вюрцбург, – сказал председатель, – еще не центр Германии. Что скажет Дрезден – сердце Германии? Посмотрим, как оно бьется.

– «Король и королева Саксонии готовятся выехать навстречу императору Наполеону. Город также занят приготовлениями. Все городское население, к которому примкнули и жители соседних сел и деревень, выйдет навстречу великому человеку. Здесь прямо целое полчище принцев и королей. Народ ликует, энтузиазм небывалый. В театре готовится к постановке соответствующая событию пьеса, которая обожествляет Наполеона. Король читал ее в рукописи и пожаловал автору орден. Театр будет переполнен».

– Довольно! – прервал чтеца председатель. – Вот как Германия принимает своего господина! Она лижет ноги тому, кто наступает пятой на ее лицо!.. Но остаемся еще мы…

– Увы! – раздался ответ. – Все происходящее страшно деморализует членов нашей партии. Этот повсеместный народный восторг кажется подтверждением того, что Наполеон – избранник Божий и что само Провидение возвеличило его перед целым миром. Идеи эти овладевают умами. Многие прислали извещения о своем выходе из Союза. Почти все верят, что сам Бог руководит действиями Наполеона и грешно сражаться против него.

– Значит, всюду царят подлость, слабость, желание выслужиться. Нет ни одного человека, который бы решился мстить за унижение своего человеческого достоинства. Все раболепствуют. Ах, неужели Германия действительно дошла до этого? Неужели придется отказаться от независимости? Разве не найдется человека, который бы решился восстать за общее правое дело?

В то время как председатель говорил, над его креслом раздался слабый звон колокольчика.

– Это наш гость, Самуил Гельб. Он просит позволения войти.

– Пусть войдет! – сказали все в один голос.

LXVI

Самуил желает подражать Иоссии

Самуил поприветствовал собрание глубоким поклоном.

– Самуил Гельб, вы хотели что-то сообщить нам? Говорите. Что вы узнали?

– Что я узнал? – переспросил Самуил. – Я узнал, что Наполеон вступил в пределы Германии и что, в то время как мы беседуем, он находится в нескольких милях отсюда. Мне известно, что он затевает. Предполагается невиданное доселе столкновение целых государств и народов. Вы спрашиваете, что я могу сделать? Я могу сделать так, что все это ужасное движение остановится в мгновение ока.

– Неужели? – удивился председатель. – И каким же образом? Говорите.

Шепот удивления и недоверия пробежал среди бесстрастных членов совета.

– Вас это удивляет? – заметил Самуил. – Однако если я все-таки совершу это чудо, то поверите ли вы в мои способности и заслужу ли я тогда первое место в вашем союзе?

– Сначала сделай то, о чем говоришь, – ответил председатель, – а потом проси, что хочешь. Объясни нам, что ты задумал. Станешь ли ты Брутом? Или, быть может, ты нашел кинжал Фридриха Стапса?

– Нет, господа. Я не намерен протискиваться в толпу, к самому сердцу Наполеона, чтобы меня растерзала его гвардия и чтобы добрый немецкий народ, который я желаю освободить, убил меня в награду за мое рвение. Нет, Наполеон умрет, а я буду жить. Я поражу его отсюда, поражу его издали и сверху, как Юпитер… Но час еще не настал. Вам известно мое намерение, а до средств, которые я употреблю, вам нет дела.

– Вы глумитесь над нами, сударь? – гневно спросил глава.