Ущипни меня. Сказка на ночь

Едва оказавшись на моей кухне – при этом не сняв, как и в прошлый раз, ни куртку, ни обувь – Карл вальяжно расположился на диване, с наслаждением расслабляясь. Наверное, он приехал ко мне прямо из сервиса, потому что от него ощутимо пахло бензином и моторным маслом, а руки выглядели так, будто их после работы даже не мыли – только наспех протёрли сухой тряпкой.

Бегло осмотрев благоухающий фикус, металлист довольно кивнул и еле заметно улыбнулся. Потом он ещё немного промолчал, «сканируя» пространство вокруг, и вдруг без предупреждения выпалил:

– У тебя недавно жена умерла.

– Жена?! Нет, она была моей девушкой, – согласившись наполовину с этим доводом, я осёкся, запоздало поражаясь его проницательности. В ногах появилась слабость, и я вынужденно присел на диван рядом с ним. Карл, похоже, ничуть не удивился тому, что оказался прав насчёт Таниной смерти. Его взволновало другое:

– Девушка всего лишь? Очень хреново. Потому что она точно должна была стать твоей женой. Значит, снова магия вмешалась? – задав этот риторический вопрос, он задумчиво потирал подбородок и прожигал столешницу перед собой неподвижным, расфокусированным взглядом.

– Почему снова? – не понял я.

– Да потому что это сейчас стало модно. Куда ни глянь – колдуют на каждом шагу. Вон там парень, например. Уже год ходит с приворотом на менструальную кровь, – он махнул рукой в сторону окна. Посмотрев вниз, я увидел, что на скамейке у соседнего подъезда действительно сидел молодой человек, но с высоты девятого этажа я не мог даже как следует разглядеть его внешность, не говоря уж об энергетике.

Покачав головой, Карл неодобрительно цыкнул и добавил:

– Только маги могут так безжалостно залезать в будущее и вести себя там как слоны в посудной лавке. Но ты у нас таким не занимаешься. Тут приложил руку кто-то другой. Ты дилетант, да и вообще не должен был видеть. Хм, кто же это всё с тобой сотворил?..

Ещё некоторое время он пытался найти ответ на свой вопрос, но, судя по его растерянному взгляду, у него ничего не получилось.

– Я тебе, кстати, мате купил, – сообщил я, решив вытащить его из непродуктивной медитации. – Аргентинский. Будешь?

– Звучит заманчиво. А калебас с бомбижьей?14

– Что?!

Сенсей скривил недовольную мину:

– Ну не в чашке же мне его заваривать! Это кощунственное неуважение перед древней традицией!.. Ладно, шучу, – сжалился он через пару секунд. – Ситечко хотя бы есть у тебя?

Пока он тщательно заваривал и мелкими глотками дегустировал чай, я всё думал о парне с приворотом. Этот несчастный никак не выходил у меня из головы.

– Послушай, может нам стоит спуститься к нему и снять эту штуку? – выпалил я в какой-то момент. Я приготовился уже вскочить и ринуться на помощь пострадавшему, но металлист уверенно остановил меня, положив руку мне на грудь:

– Забей, это к делу не относится. Лучше присоединяйся к чайной церемонии.

– Как не относится? Я не могу так просто гонять чаи, когда кто-то страдает. Зачем тогда нам нужен этот дар, если мы не используем его во благо людям?!

– Тебе он вообще не нужен. В твоём случае это не дар, а проклятье.

– Что-о?! Почему?!

– Сколько почемучек, – Карл закинул ногу на ногу, удобнее развалившись на диване, и показательно зевнул. – Ты не должен был стать тем, кем сейчас являешься. Потому и проклятье. Те, кому судьбой предначертано нести на себе этот крест, знают, куда можно вмешиваться, а куда нет. А ты же сейчас похож на ребёнка, в руках которого случайно оказался настоящий пистолет. Да, ты уже имел счастье нажать на курок и теперь знаком с силой этого оружия. Но использовать его с умом ты не сможешь, ещё не дорос. Не в этой жизни.

– Тогда закрой мне его. Ты же наверняка можешь.

– Что закрыть?

– Третий глаз!

Карл заржал, едва не подавившись:

– Макс, третий глаз – это не форточка. Открой, закрой… может тебе ещё москитную сетку туда вставить? – он вручил мне кружку с мутным крепким настоем и жестом приказал попробовать. – Да и вообще вот, что я тебе скажу. Забудь об этом органе, представь, что у тебя его нет. Третий глаз человеку ни к чему, потому что даже с двумя подавляющее большинство людей не справляются, не замечая у себя под носом очевидных вещей. Но при этом зачем-то лезут с головой в эзотерику, как страус в песок. Будто бы там их ждёт спасение от реальности. А тут своя реальность, ещё более сложная и многомерная, в которой жить ни разу не проще, наоборот – намного труднее. Так потом и сходят с ума, не зная, куда себя девать…

Я молчал, понимая, что прямых разъяснений и рекомендаций от него не дождусь. Его слова только больше меня запутывали. Однако, несмотря на всю чудаковатость его образа, я верил ему. Где-то в глубине души я чувствовал: настоящий учитель – тот, после разговора с которым у ученика остаётся больше вопросов, чем ответов.

* * *