Усмешки Клио 2

Ну ладно, вернемся к европейскому рыцарству. Понятное дело, с течением времени феодалы все больше привязывались к землице и хозяйству и, соответственно, становились все тяжелее на подъем. Но постоянное пополнение рыцарских ратей обеспечивал один очень мудрый обычай под названием майорат. Всю отцовскую землю получал единолично старший сын, а младшие отпрыски могли рассчитывать лишь на коня, доспехи и добрые пожелания на дорогу. А дорог у юных безземельных феодалов было в те времена не слишком много — военная да духовная. Торговать, пахать землю или заниматься еще чем-нибудь полезным тогдашние законы и обычаи им никак не позволяли. Ну, кто был послабее духом и телом, принимали духовный сан, а остальные пробавлялись чем могли: бесцельно странствовали в поисках приключений, с большой охотой вставали под королевские знамена при первых признаках войны, отправлялись за море в крестовые походы, вступали в духовно-рыцарские ордена, несущие огнем и мечом истинную веру неразумным язычникам — прибалтам да славянам.

Так вот, основополагающий принцип европейской рыцарской системы — земельные владенья в обмен на верную службу — в Древней Руси как-то не прижился; феоды и лены (или, по-русски говоря — уделы) наши князья своим дружинникам не раздавали. По одной простой причине — самим едва хватало. У первых Рюриковичей, надо заметить, редкостная любвеобильность сочеталась с горячей привязанностью к чадам. К примеру, князь Владимир Святославич (Владимир Красно Солнышко русских былин, причисленный к лику святых за крещение Руси) — имел четырех жен, не считая нескольких сотен наложниц. Даже с учетом высокой детской смертности в те годы, только от законных жен выросли и предъявили права на отцовское наследство аж двенадцать сыновей! Кстати, детей от наложниц совсем не следует сбрасывать со счетов, их тоже не забывали и не обделяли, тем более что сам Владимир «Святой» был сыном рабыни-наложницы…

Ну и другие, менее святые, чем Владимир, князья тоже заселяли своими потомками землю Русскую с немалым старанием и энтузиазмом. А майората на Руси не существовало, каждый потомок получал свой удел и княжил в своем городе (многих из этих, упоминаемых в летописях удельных столиц, вы сейчас на карте не найдете — выбрав деревушку побольше, на скорую руку возводили деревянный детинец да княжий терем и гордо именовали городом). Больше всего этот процесс напоминал историю с неосмотрительно завезенной в Австралию парой кроликов… И финал был тот же — грянула экологическая катастрофа, число уделов росло в арифметической прогрессии, поголовье Рюриковичей — в геометрической.

И как всегда в таких случаях, в дело вступили природные регуляторы численности, у кроликов это эпидемии, у князей — междоусобные войны, взаимные убиения, ослепления и гноения в порубе…

В общем, нашим витязям-рыцарям-дружинникам поместья за верную службу никак не светили[2]. Дружинники кормились княжим жалованьем да военной добычей. Да и трудновато было им осесть на земле при том кочевом образе жизни, что вели в XI–XII веках князья и их верные, но не особо многочисленные дружины.

Дело происходило примерно так: утомившись от бесплодных войн, собирались ближние и дальние родственники-Рюриковичи на княжий съезд. И после долгих споров и интриг (поневоле вспоминается Сухаревская конвенция детей лейтенанта Шмидта) делили по-братски имеющиеся в наличии престолы. Но получив во владение удельный город N*, какой-нибудь Мстислав (или Игорь) редко там долго задерживался. Чаще всего к городу подступал с ратью считающий себя обделенным родич и выгонял Мстислава-Игоря, в лучшем случае предлагая взамен свой, более захудалый удел. А спустя год-другой пострадавший потомок Рюрика, навербовав наемников-половцев, возвращался и восстанавливал статус-кво. Что отнюдь не гарантировало ему спокойной жизни — тут же могли возмутиться горожане, тоже любившие половить рыбку в мутной воде княжьих раздоров. Вооружившись топорами, ухватами и другим подручным инвентарем, неблагодарные подданные заявляли, что князь им «не люб», а люб посуливший налоговые льготы третий претендент.

В таких случаях дружинники чаще всего в схватку со взбунтовавшимся народом не вступали, ввиду подавляющего численного перевеса последнего. И Мстислав-Игорь с дружиной отправлялся искать счастья и плохо лежащего удела. А если тут еще умирал кто из правящих родственников, порой приходилось и вовсе скакать на другой конец матушки-Руси, дабы успеть поживиться чем-нибудь из наследства… Жаловать дружину землями при таких постоянных разъездах — лучший способ без нее, дружины, остаться…

Но не стоит думать, что мудрая Европа жила мирно и спокойно благодаря ленной системе и майорату, а русские недотепы мыкались со своим довольно запутанным наследственным лествичным правом и понапрасну складывали головы в разборках расплодившихся до неприличия Рюриковичей.