Уст твоих бурный ветер

– Ты? Меня? И приволок свою юную потаскушку? Тебе не нужны старухи, как я, да?! Пока я оставалась нежной девочкой, ты ласкал меня и говорил красивые слова. Когда я повзрослела, ты бросил меня словно рваные штаны!…

– Не надо устраивать сцен, Тара. Остаться с тобой - слабость, недостойная настоящего мужчины. Я никогда не превращусь в игрушку тарсачки, пусть даже в любимую игрушку.

– Не зови меня Тарой! - Тарона вскочила на ноги и сжала кулаки. - Только на вашем проклятом Назиной Севере женщины - рабыни, а мужчины повелевают ими! Мужчины тарсаков знают свое место, и любой из них давно поплатился бы головой за такие слова.

– Но я - не тарсак, - развел руками Тилос. - Я приходил к тебе, пока ты не успела почувствовать меня своей собственностью. Когда я понял, что ты считаешь меня своим навсегда, я ушел. Ты судишь меня сердцем, но попытайся подумать…

– Я не собираюсь думать! - разъяренно прорычала Тарона. - Ты оскорбил меня тогда, в последний раз! Ты оскорблял меня с тех пор при каждой встрече! Ты настолько нагл, что едва ли не имеешь свою тощую подстилку прямо у меня под носом! Я убью тебя! Мои жрецы!…

Тарона задохнулась, обнаружив, что Тилос стоит перед ней, сжимая ее руки в своих.

– Не надо сердиться, милая, - грустно сказал он. - Сердце обиженной женщины пылает, словно огненная гора, но ты несправедлива ко мне. Девочка - моя ученица, и она…

– Рассказывай сказки кому-то еще! - Тарона попыталась вырваться, но безуспешно. - Мужлан! - Внезапно она упала на ковер и тихо заплакала, безуспешно пытаясь сдержать слезы. Тилос, не выпуская ее рук, присел рядом.

– Не надо, - беспомощно попросил он. - Пожалуйста, не надрывай мне сердце.

– А оно у тебя есть, сердце? - зло всхлипывая, осведомилась королева. - Я не верю!

– Есть, - Тилос нежно погладил ее по волосам. - Хотя, ты права, мало кто в это верит. Не плачь, Тара, малышка. Кроме меня, есть много мужчин. Тебе ведь нужен не я. Ты просто впервые столкнулась с кем-то, кто идет против твоей воли. Ты хочешь доказать, что никто в мире не может выступить против тебя. Сознайся самой себе, что это так, и тебе станет легче.

– А ты знаток женского сердца? - королева попыталась насмешливо выплюнуть слова, но вышло жалобно. Против своей воли она потянулась к Тилосу, но тот осторожно отстранился.

– Не надо, - вздохнул он. - Мне не стоило приходить к тебе, но я должен предупредить тебя - не начинай войну. Забудь про северных князей, забудь про снег и холод, про волю Назины и прочие глупости. Война опасна лично для тебя. Если тарсаки выступят в поход, ты погибнешь.

– Не откован еще клинок, что сразит меня, - высокомерно поморщилась королева. Как-то сразу она овладела собой и отодвинулась от Тилоса подальше. - Назина всегда дарует мне победу в бою. Жрецы обещали мне милость богини, а их предсказания сбываются.

– Нет, Тара, - покачал головой Тилос. - Назина и ее жрецы здесь ни при чем. Если тарсаки нападут на Север, тебя убью я. Твоя смерть окончательно разобьет мне сердце, но ты умрешь от моих рук. И никто меня не остановит - ни Назина, ни Турабар, на даже сам Валарам.

– Вот как? - усмехнулась королева. На сей раз в ее гримасе явно мелькнула издевка. - Ну что же, попробуй. Зула! - крикнула она, выпрямляясь во весь рост.

У Элизы затекла спина, и она осторожно поерзала на месте, стараясь не привлекать внимания сидящей напротив королевской охранницы. Кажется, таких называли симанами… да, Тилос употребил такое слово… а вооруженную девку звали Хасарой. Именно так девушка расслышала ее имя.

– Что, ножки устали? - ласково осведомилась охранница на общем. - Видно, правду говорят, что северные женщины хуже наших мужчин. Мужчины хотя бы саблю в руки взять могут, а тебе и ножа много - не удержишь.

– Удержу не хуже некоторых! - буркнула Элиза на тарси. Насмешки тарсачки окончательно достали ее. За то время, которое Тилос сидел в шатре наедине с Тароной, Хасара успела пустить в ее адрес десятка два подобных шпилек, и девушке ее подначки страшно надоели. Поначалу сдерживаясь, она потихоньку начала огрызаться. - Зато я слышала, что тарсачкам мужики вообще не нужны - они и сами неплохо друг дружку любят.

Кожа Хасары побурела. Она скрипнула зубами и сплюнула.

– Тех, кто такое говорит, мы обычно на куски режем! - Она демонстративно сжала рукоять кинжала. - Да тебя и тронуть-то страшно - сама рассыплешься. Ручки-ножки ровно лучины, раз - и переломятся! В твоем возрасте тарсачки уже убивают своего первого врага, а ты, небось, и зайца-то убить побоишься!

– Пока что ты боишься, - съязвила Элиза. - Все пугаешь, а сама дрожишь как тот заяц. Что, неужто я такая страшная? Не бойся, не обижу.