Установить свои правила (ЛП)

- Я слышал, что Колумбийский университет – не место для бездельников. Я получил там большую стипендию. Недалеко от университета у меня была квартира. Какое имеет значение, что я не поступил в твою альма-матер, если я настолько никчемный?

- Дело принципа, – фыркнул он. - И если бы я не оказал тебе некоторую помощь и не подергал за кое-какие ниточки, то ты, возможно, провел бы все свои студенческие годы, а может, и больше в тюрьме.

Рейф сидел на барном стуле в другом конце комнаты, сцепив руки.

- Я никогда не утверждал, что мой трюк с ЦРУ в университете был умен. Это не так. Я извлек из него хороший урок. Но ты так и не простил меня.

- Потому что ты проводишь весь день, возясь с этими проклятыми компьютерами. У тебя не будет настоящей работы.

- Это и есть моя настоящая работа! - Он со вздохом поднялся на ноги. – Ты помнишь, что мне сегодня исполнилось тридцать?

Его отец молчал, ничего не говоря.

- Я закончил работу на прошлой неделе и заработал более пяти миллионов долларов за последние шесть лет. Все сам.

Выражение лица старика стало враждебным.

- И ты хочешь, чтобы я за это похлопал тебя по спине?

Может быть. Он хотел увидеть хоть какую-то реакцию. Хоть что-то. Все время Рейф желал бросить свой ​​успех в лицо своему отцу, который потерял большую часть унаследованного им многомиллионного состояния.

Рейф чувствовал как от гнева сжимается все внутри, разрушая самообладание. Он понял, что хотел, чтобы его отец гордился им. Хотя бы раз.

Сын смотрел на отца глазами, словно полными песка, чувствуя как перехватывает горло.

- Как насчет поздравлений по случаю дня рождения? Можем же мы хоть раз попытаться быть друг с другом вежливыми?

Неужели он это сказал?

Презрительная усмешка искривила губы отца.

- Разве ты не в курсе, что вежливым нужно быть только с тем, у кого занимаешь деньги или хочешь трахнуть.

Едкие слова крутились на кончике его языка, но Рейф сдержался. Причинять словесную боль отцу и ждать ответный выпад, задеть другого за живое – это все вдруг показалось таким бессмысленным. Это продолжающаяся война ничего не меняла, только усиливала взаимные обиды. Почему они не могли просто…поговорить?

- Знаешь, ты всегда был так занят, говоря мне, что не так с моей жизнью, и не обращая внимания на свою. Ты говорил маме, что она была недостаточно хороша для тебя. По крайней мере, она была мне матерью, она старалась. А ты только всегда обвинял ее в том, что все плохо. Никто не заставлял тебя с ней спать. Тебя лишь попросили оправдать хоть раз, взятые на себя обязательства.

- Достаточно!

- Это правда. Ты тридцать лет жалеешь себя. Ты похоронил себя на дне бутылки и просрал большую часть своего наследства. Со стороны я вижу, кто из нас больше облажался. - Рейф понял, что его комментарий причиняет отцу боль, но он не мог молчать. – Неужели ты не способен заботиться ни о ком, кроме себя?

- А зачем? – отец презрительно вскинул брови. – Кому нужны чужие одобрение или привязанность?

Один взгляд на насмешливое выражение лица отца сказал Рейфу, что его отец верит, что ни в ком не нуждается. Что бы он ни сказал или ни сделал своему отцу, это ничего не изменит, если Бентон Доусон III не захочет снизойти до других. Любая попытка угодить отцу закончится ничем.

Боже, разве он не спас бы себя от стольких лет боли, если бы увидел это раньше? Рейф покачал головой, ему было жаль того, чего никогда не будет.

- Большинство людей нуждаются в ком-то, - тихо сказал Рейф.

Отец усмехнулся.

- Такие люди, как мы, не меняемся. Посмотри на свою жизнь.

Как мы? Рейф вспомнил самые счастливые времена своей жизни, те несколько месяцев, когда он жил вместе с матерью. Как он также был счастлив…во Флориде. На прошлой неделе он должен был сделать выбор: помочь невинному человеку, воссоединиться с семьей или выполнить высокооплачиваемую работу. Конечно, ему с удовольствием компенсировали потраченное время и приложенные усилия. Но Рейф внезапно понял, что именно он вышел победителем. Он сделал то, чем мог гордиться, и все потому, что к нему сердечно относилась и поддерживала одна женщина.

Его отец махнул рукой.

- Все в конечном итоге уходят. Зачем притворяться?

- Они уходят потому, что ты прогоняешь их своим едким сарказмом и неприветливым отношением. Мама действительно любила тебя, но ты каждый день напоминал ей, что она не достаточно хороша. Она сейчас могла бы быть жива, если бы ты не заставил ее поехать аннулировать ваш брак.

- Думаешь, что лучше меня, ты, кусок дерьма? Тебе тридцать лет, и, спорю, что у тебя нет ни жены, ни детей, ни подруги. Единственная разница между нами в том, что я признаю правду, а не скрываю ее и не притворяюсь. А ты сидишь здесь и говоришь, что это я единственный мудак из присутствующих, - он покачал головой, его глаза сузились от высокомерного презрения, - ты такой же, как я.

Рейф было открыл рот, чтобы запротестовать, но остановился. Проклятье, это не так. Этого не может быть.