Уставшая от любви

– Да, я что пришла-то еще. Сегодня мы с Валентином устраиваем званый ужин у меня дома. Для тебя и Юры. Он пораньше закроет кафе. Хотим посидеть тесной компанией. Я приготовлю форель, будет грушевый пирог по новому рецепту. В девять. Придешь?

– Спрашиваешь! Конечно, приду!

Мне вдруг захотелось тоже семейного ужина, но только у меня дома. И чтобы были Юра, Катя, Валентин.

– Все, у меня полно дел!

Она ушла, даже и не подозревая, что своим визитом подогрела во мне все мои противоречивые чувства: желание найти убийцу Сережи, желание поговорить с Лизой Воронковой, желание вернуть Александру Борисовичу рисунки Жорж Санд и Мюссе, желание встретиться и заняться любовью с Юрой. Желаний накопилось так много, что я, чувствуя, как мозг мой закипает, что мне душно и как-то нехорошо, встала под прохладный душ.

15

Ближе к вечеру заехал Мишин. Просил прощения, что не смог разговаривать утром, объяснил, что в связи с делом Голта у него конфликт с начальством, настаивающим на закрытии дела.

– Но на каком основании? Что, нашли убийцу? – удивилась я.

– Многое указывает на то, что вашего мужа, Наталия Андреевна, убила Лиза Воронкова. Но я вам ничего не говорил. Да я вообще впервые в жизни настолько откровенен, что выдаю все наши тайны. Мы живем в обществе, где многое и многие взаимосвязаны, и где-то там, – он поднял палец кверху, – не хотят, чтобы я и дальше занимался этим расследованием. Есть один человек, ну просто негодяй, которого подозревают в убийствах двух молодых учительниц, и ему достаточно просто подкинуть несколько улик из дела, чтобы повесить на него и убийство Голта, и только вы можете либо дать этому делу ход, либо заставить следствие искать истинного убийцу, то есть будете настаивать на том, чтобы арестовали Лизу. Вы платили мне большие деньги, я старался изо всех сил помочь вам найти убийцу вашего мужа, но на меня так давят сверху, вплоть до увольнения! Я не знаю, что мне делать.

– А вы сами как считаете? Лиза действительно могла спланировать это убийство? Вы допрашивали ее? А что показала экспертиза? Пистолет, отпечатки пальцев… Они есть на руле в моей машине, той, что украл в Лобанове Перов?

– Нет, ее отпечатков нет. Присутствуют следы вашей подруги Екатерины Рихтер, ее племянника Юрия, ваши, Сергея Яковлевича, но следов Лизы нет. Но она могла быть в перчатках, сами понимаете. Алиби у нее нет, мотива как будто бы тоже. Однако…

– Что однако? И из пистолета, что вы обнаружили в ее квартире, тоже, я так думаю, никто не стрелял.

– Не стрелял.

– Ничего не понимаю.

– Думаю, я не сказал вам. Мы проверили все его разговоры на всех его пяти телефонах. В основном звонки были рабочие, он разговаривал с режиссерами, продюсерами, актерами. Но незадолго до смерти ему звонила Лена Юдина, это вы знаете. А последний звонок как раз Лизы Воронковой. Телефон, с которого ваш муж с ней разговаривал, а это было уже после того, как вы уехали в Улитино, исчез вместе с остальными. Думаю, что все эти телефоны Воронкова надежно спрятала.

– Бред. Разговаривал он с ней ночью, и что?

– А то, что она могла позвонить ему, а потом приехать, заставить его открыть гараж, вывести машину и отправиться на ней на место преступления, чтобы потом отвезти его труп в Лобаново.

Все это звучало крайне неубедительно.

– Хорошо, я вам так скажу. Ее отец подозревает, что она убила Голта. И очень переживает по этому поводу. Возможно, она сама ему что-то рассказала.

– Вот теперь что-то проясняется. А Юдина?

– После того, как нам стало известно время смерти Голта, мы проверили алиби Юдиной – в ту ночь она была дома, вместе с родителями. К ним заходил брат мужа, приносил ведро с земляникой и видел Лену. Словом, это не Юдина. Мои люди разговаривали с оператором турфирмы: ваш муж, Наталия Андреевна, действительно собирался отправиться с Юдиной в Дубровник, у них остался даже автограф Голта на свежем журнале «Ориентир-Туроператор». С чего бы это ей убивать любовника, с которым они сразу же после его гастролей в Париже собирались в Дубровник?

– Значит, все-таки Лиза. А разве у нее нет алиби? – Я все еще продолжала цепляться за невиновность Лизы, не желая верить в подлость Александра Борисовича Воронкова. Кто бы знал, как мне хотелось ощущать себя объектом обожания и желания!

Я жалела, что не могу рассказать следователю о Марине и ее ночной поездке на Павелецкий вокзал. Иначе пришлось бы рассказывать и о моей пропавшей подушке. И о следах крови на полу в гардеробной. Все эти факты наверняка вызвали бы подозрение у Мишина, и кто знает, может, он и усомнился бы в виновности Лизы.

Но я промолчала. Кто знает, что там было на самом деле.

– Так что скажете, Наталья Андреевна? Одно ваше слово – и дело будет закрыто, а в тюрьму сядет настоящий убийца, но только не имеющий никакого отношения к убийству вашего мужа. Просто в обществе на одного преступника станет меньше. Он будет изолирован!

– Да он ведь и так будет изолирован… – Я не знала, какое принять решение. – Саша, пожалуйста, дайте мне время.

– Хорошо. Я понимаю вас.