Устные свидетельства жителей блокадного Ленинграда и их потомков (СИ)

Информант: Патрулей и с ними, вот они помогли развести детей. Значит, ночью, зво… стучимся в дверь и родители… А родители тоже все вот так, что там с детьми, ничего не знают, и вдруг детей преподносят. Вот так. (Смеется.) Вот такая тоже история была у нас в блокаду. Ой… (Вздыхает.) Вот тоже же, пошли к нам навстречу. Действительно, они же, в общем-то, не имели права это сделать без какого-то разрешения, которое надо получать, там не знаю, сколько времени. И им бы не разрешили никогда, потому что в любой момент части могло быть дано…

Интервьюер: Да.

Информант:

Выступать куда-нибудь. А их нет, детей повезли. (Смеется.) Да. Нет, все-таки хороших людей больше на свете, чем плохих. Гораздо больше. Только они вот не светятся. Они сделали свое доброе дело и все. А плохие люди вот мельтешат. И видны всем. (Смеется.) И всем видны. Да. (Пауза.)

Интервьюер: А праздники какие-нибудь отмечали в блокаду? Вот Новый год, например?

Информант: Да, да, отмечали. Ну, конечно…

Интервьюер:

А как отмечали?

Информант: Ну спать не ложились. Сэкономливали сахарочку, чтоб чаечку можно было попить. Ну хотя уже… Ну этот первый Новый год, это я еще не работала, это мы с мамой дома были, а вот уже второй с два… с 42-го на 43-й, это мы там уже, в госпитале, это мы уже там. Чаечку попить… Вот не помню, наверное, и в рюмочке что-нибудь было, а определенно. Просто только я к этому, не то что равнодушно, а более спокойно к этому отношусь. Но думаю, что было что-нибудь (смеется) в рюмочки налить, не без этого, не без этого.

Интервьюер: А не видели пленных немцев в городе? После войны…

Информант:

Нет.

Интервьюер: Нет, не встречали?

Информант: Нет, нет. Не встречали, не встречали пленных немцев. А у нас — значит, одно время я там в лаборатории работала — тоже брали кровь на анализ и все это, а рядом было, ну, ну, это здание какого-то, в общем, какое-то историческое здание, не знаю, так что это и какое оно — там моряки. После госпиталя там был что-то вроде дома отдыха такого, вот они там были.

Интервьюер:

Угу.

Информант: И мы им тоже брали кровь на анализы и все это. И вот, Вика, интересно, молодые парни. После ранения, то есть и тяжелых ранений, и все это они перенесли, и ничего с ними не было, они об этом рассказывают, прямо все. Вот кровь из пальца — весь зеленеет. Вот-вот, вот это на него действовало. Вот что такое? Вот мы с Лидией Александровной тоже говорили, что вот — что? Почему? Ведь у него еще не совсем рана зажила, когда его перевязывают. Тоже кровь — так ему хоть бы что, он смотрит. А вот кровь из пальца берешь у него в этот, в пипетку, — и, пожалуйста, он прямо… Прямо весь белый совершенно вот такой вот. Вот интересно как-то, действительно, психика человеческая. Это ж странная такая вещь. А потом у нас уже когда дом отдыха уже был к нам приехали… Ой. Как это… Электростанции-то у нас под Ленинградом. Которые нас светом снабжают…

Интервьюер: Сосновый Бор? Или как-то… Нет, что-то еще было…

Информант: Да-да-да-да, вот какой-то…

Интервьюер: Лодейное поле… Нет?