Утерянное Евангелие. Книга 3

— …Могут сбить даже птицу на лету. — Четвертый шар упал в лузу. — А взрослые кидают точно в цель на расстояние в сто шагов, — продолжал СБУшник, забивая пятый шар. — …И, что самое главное, со ста шагов попадают и в бегущую цель. Партия, Виталий Евгеньевич! — отрапортовал Сысоев опешившему чиновнику, забив все необходимые шары «с кия».

— Хочу предупредить вас, что эти люди коварны, мстительны и жестоки. И не исключено, что представители этих, как вы выразились, полудиких племен есть и здесь.

— Так что же мне… вам… нам… делать?.. — промямлил озадаченный чиновник.

— Думайте, пан Шитый, думайте…

* * *

Мотаясь по дальним странам, Виктор Лавров выбирался из таких передряг, что кому-то другому этого хватило бы на десяток жизней… или смертей. Но у него была одна жизнь, и умирать в его планы не входило, поэтому и выбирался. Можно сказать, что ему везло. Кто-то подумает, что сидеть дома и писать какие-нибудь пасквили было бы безопасней. Но и дома можно упасть со стула, или случайно вывалиться из окна, или подавиться сухим ванильным бубликом. Так лучше уж встретить свой конец, совершая подвиги. Тем более когда речь зашла о соотечественниках в плену. Так думал Виктор. Так думал и полковник в отставке Короленко. И все же телефонный звонок журналиста из Сомали был для офицера спецслужб крайне неожиданным.

— Ты спятил, Лавров? — кричал в трубку Короленко. — Где я тебе вертолет достану в Индийском океане? Тем более у берегов Сомали…

Виктор звонил прямо с борта лодки Ислама, поймав сигнал спутника, а Короленко мчался на своем «мерседесе» из Киева в Одессу, надеясь перехватить старика-агента, чтобы не допустить гибели ни в чем не повинной женщины.

— Да я не прошу в Сомали вертолет, — неслось из наушника блютуса. — Гаврилыч, я сам все устрою. Проникну на судно, сделаю материал и был таков. А ваша задача просто поймать меня в море.

— Поймать его в море! Ты с ума сошел?! — крикнул Короленко и чуть не столкнулся с грузовым фургоном впереди себя.

— За нами погоня, Гаврилыч, я не шучу…

— Вот тебе, бабушка, и Юрьев хрен, — выругался Короленко в сторону. — А ребята? Все живы?

— Хорунжего и Маломужа я отправил в столицу, кабы чего не вышло. Пусть властям сдаются — помощи попросят.

— Да какие власти! Лавров! Там власти хуже бандитов! Алло… Алло… Ч-ч-ч-черт!

Связь прервалась, и Короленко чуть не выбросил телефон в окно. Он был очень взволнован.

Да, полковник сам посоветовал Лаврову проникнуть на «Карину» и поднять шум, но что это будет так экстремально… Погоня, лодка…

«А чего ты ждал, старый дурак? Что он прилетит на «Карину» на крыльях ангела?»

* * *

Одесса… Прекрасная Южная Пальмира. Сколько песен о ней написано, сколько стихов сложено. Сколько колорита и шарма в этих улочках архитектуры конца восемнадцатого и начала девятнадцатого века, которыми так гордятся местные жители и которые навсегда остаются теплыми воспоминаниями в памяти гостей. Одесса… Жаркая и солнечная летом, промозглая и сырая зимой. «А шо вам не нравится? Должны же и мы когда-то от вас отдыхать», — скажут на этот счет местные жители. Никто другой не любит свой город так, как любят свою родину одесситы… даже те, которые давно эмигрировали. По крайней мере, так говорят они сами. Веселые и грустные, но никогда не унывающие многонациональные одесситы.

Людмила Богомол шла на работу в прекрасном настроении. Еще бы, ведь ей позвонил сам Виктор Лавров, как она ошибочно думала. Люда уже начала обзванивать всех родственников пленных моряков и предупреждать их о пресс-конференции. Она была очень воодушевлена, будто речь уже шла об освобождении украинцев из сомалийского плена. Вот что значит надежда на лучшее, которую порой может дать один маленький звонок по телефону. Но Людмила, конечно, не знала, чем мог ей грозить этот злосчастный звонок. Женщина шла по пустынной зимней Трассе здоровья в один из маленьких ресторанчиков, где она работала последние полгода. Она даже не обратила внимания, как метрах в двухстах позади нее появился мужчина в спортивном костюме.

Она шла, надев наушники и слушая любимую группу своего сына: «Red Hot Chili Peppers». Ей было хорошо. Скоро, совсем скоро ее мальчика освободят. Потому что по-другому просто не может быть, раз уж за дело взялся сам Лавров. Люда продолжала идти, а мужчина-спортсмен постепенно настигал ее. Ах, если бы она обернулась, она бы узнала в нем того самого старика-Нептуна с «Ланжерона», и, может быть, тогда у нее закралось бы какое-то подозрение. Но мать моряка не оборачивалась.