Утерянное Евангелие. Книга 3

А в это время солнце над Виктором уже не было ласковым и начинало припекать, но он все греб и греб. И его терпение было вознаграждено: катер уткнулся в песок мелеющего берега. Но тут же в нескольких километрах к северу, там, откуда только что прибыл журналист, показался катер береговой охраны. Возможно, кто-то другой, изможденный бессонницей и тяжелой греблей, остался бы сидеть в катере и ждать своей участи. Но только не Виктор. Катер, который он подвел почти к самой коралловой гряде, был уже бесполезен. Украинец быстро встал и выбрался за борт.

— Да простит меня Нептун! — вымолвил он, вынув свой гвинейский тесак, и принялся рубить мягкую, но очень колючую гущу коралловых зарослей. Однако не так это было просто — бороться с коралловыми кустами. Казалось, что «ветки» отрастают заново. Поработав тесаком с минуту, украинец облокотился на борт катера, тяжело дыша. Это был очередной тупик.

* * *

Однажды друзья затащили Виктора на одну из лекций профессора Ле-Беффа, между прочим, платную. Там было очень весело: странный старик в больших очках с золоченой оправой поведал о своих путешествиях по Океании. Путаясь в цифрах, он рассказывал небылицы, от которых у присутствующих захватывало дух. У всех, кроме Лаврова. Виктор был твердо уверен, что друзья его просто разыгрывают. А самое главное в розыгрыше — подыграть тем, кто тебя разыгрывает, чтобы сделать друзьям приятно. Поэтому журналист виртуозно удивлялся вместе со всеми и даже задавал вопросы, работая под несведущего обывателя, притом туповатого: «Скажите, профессор, а разве Океания находится не справа от Африканского континента?», «А сколько вы можете продержаться под водой без акваланга?»

Старик выдавал себя за ученика знаменитого Кусто и терпеливо отвечал на все глупости, и от этого становилось еще веселее: «Профессор, а вы учились вместе с мистером Кусто?», «А вы вместе с ним придумали акваланг?» Но тут вдруг Ле-Бефф не выдержал.

— Мистер Лавров!

Виктор осекся, понимая, что старик его знает. Хотя если это розыгрыш, то, конечно, старый артист знал, ради чего это все затеяно. Но старик продолжил:

— Я же не спрашиваю вас, почему выход на вершину Аконкагуа вы снимали в Карпатах?

В боксе это называется «нокдаун»: когда неожиданный удар по печени валит оппонента на настил ринга. О маленькой тайне Лаврова не знал никто. Да, несколько лет назад Виктор снимал восхождение на Аконкагуа[3]

, но из-за халатности видеоинженера кассета с финальным подъемом и чествованием на вершине была размагничена и материал «погиб». Чтобы не подвести спонсора, за неимением времени на вторую экспедицию пришлось подснять финал в другом горном районе. Программа вышла в эфир, где ее ждал успех. Лавров, получая очередной приз за лучший документальный фильм в научно-популярном жанре, испытывал угрызения совести и пообещал себе, что больше никогда такого не допустит… Но это было всего раз в жизни, и, казалось, никто ничего не заметил. А тут профессор, да еще из-за рубежа, да еще ученик Кусто… Позор!

Виктор покраснел как рак. Ему казалось, что на него смотрит вся аудитория. Однако слушатели были увлечены уникальным профессором, и вопросы ученому продолжали сыпаться один за другим.

— Все-все-все, друзья, — после очередной порции ответов продолжил Ле-Бефф. — Теперь я расскажу вам, как рубить кораллы…

* * *

При воспоминании о профессоре Ле-Беффе Лаврова осенило. «Ну конечно!» Чтобы без проблем снять коралл, нужно добраться до самого низа и сковырнуть его с основного ствола. Нехитрая наука, но такая полезная и своевременная. Виктор без труда добрался до основания первого же кораллового куста и, используя свой тесак как зубило, раздолбил основание ближайшей антипатарии.

«Должно быть, здесь очень глубоко во время прилива, — думалось Виктору. — Черные кораллы — большая редкость, а уже тем более неподалеку от берега». Виктор мимоходом обращал внимание на разноцветную красоту коралловых кустов. В другое время он конечно же остановился бы и снял великолепный эксклюзивный материал для своего канала. Но сейчас, когда ему нужно было спасать свою и чужую жизни, все эти уникальные красные, черные и еще десятки других видов кораллов были не более чем препятствием на пути.

Через десять минут в коралловых зарослях образовался достаточно широкий проход. Виктор еще раз оглянулся в сторону севера. Пограничный катер был еще далеко и, казалось, стоял на месте. Что ж, тем лучше. Журналист подхватил раненого Ислама, который пока так и не пришел в сознание, взвалил его на плечи и, оставив катер и пройдя сквозь проход, который прорубил, быстро пошел по большому илистому полю, оставленному отливом.

«Хорошо, что не река, а то бы уже увяз…» Действительно, морской ил не был таким топким, как речной. Под ногами бегали маленькие крабы, кое-где валялась еще живая мелкая рыбешка, не успевшая уйти вместе с водой. Виктор обращал внимание на все, кроме своих израненных рук. От борьбы с кораллами плечи, предплечья, локти, кисти и пальцы рук были изрезаны в кровь, но сейчас украинца это не волновало.