Утес

––Иду это я значит вдоль берега, там корочей можно пройти в кооперацию и вижу, двое бесстыдников на берегу голые. Парень не здешний, а она, кто бы вы думали? Не знаете? Наташка бекетовская, …только приехала и уже такое.

––И до чего мы так дойдем, я спрашиваю вас? Может у них там, в городе так и положено, но чтобы у нас. Да раньше – то купаться вместе с парнями стеснялись, но чтобы такое…

––Нет, эту Наташку надо проучить, ославить, пусть не позорит наш поселок.

––Так и раньше про нее всякое говорили, – сказала Авдотья, женщина лет тридцати пяти, обремененная большим домашним хозяйством и успевшая народить уже четверых детей.

––Надо же такое,– продолжала она,

––А вы бы Ксения Пантелеймоновна, палку, да по горбам их бесстыдников.

––Не успела, убежали они, – ответила она.

––Может вы ошиблись, – скромно спросила Галина, потупив свой целомудренный взгляд.

––Не ошиблась, Галя. Я потом вернулась и для убедительности заглянула к ним в дом. И точно, парень на кровати лежит под одеялом, а она его чаем, как младенца кормит.

Бабка Семеновна, пыталась внимательно слушать, о чем говорят женщины, но так ничего и не поняла.

––Ты, Ксения помоги – ко нам обувку купить Николаю, а то веть оно так, ни то, ни се…

––Помогу, помогу, бабка, какой размер – то?

––Сорок второй, – оживилась Авдотья.

––Помоги Ксения, сделай милость, а то день рождения.

Ксения Пантелеймоновна неторопливо вошла за прилавок, открыла дверь в подсобку, и подошла к полкам, где у нее был всегда «НЗ» – неприкосновенный запас дефицитных вещей. Товар этот в основном был импортным, и она гордилась его наличием, что делало ей большую славу не только в их поселке, но и во всем районе. Только на днях приезжал председатель райисполкома со своей женой – докторшей, и она во всем им угодила. Теперь Ксения решила потрафить Авдотье и достала коробку с югославским «Партизан» туфлями на толстой подошве.

––На вот, протянула она туфли Авдотье,– когда вышла из подсобки, – таких, и в городе не найдешь.

Туфли были красивыми, и, Авдотья обрадовано осматривала их со всех сторон.

––Сколько? – спросила Авдотья.

––Тысяча восемьсот, – ответила Ксения Пантелеймоновна.

––За такое не жалко, на вот возьми, самый раз две.

Ксения отодвинула ящик, сзади прилавка, и небрежно смахнула туда зеленые бумажки.

–– Сейчас, дам сдачи, – сказала она, роясь рукой во внутренностях ящика, нащупывая нужные сотенные.

––Да, что ты Пантелеймоновна, обижаешь? Какая сдача? За такую обувку с меня еще причитается,…не ищи, обидишь.

––Нет ведь у меня сотенных, – сказала Ксения Пантелеймоновна, словно и не слышала причитаний Авдотьи.

––Да, не беда, зайдешь в другой раз, получишь сдачу, ответила она, прекрасно понимая, что за этой сдачей Авдотья не придет.

Глава 4. После неудавшегося купания

От горячего чая и теплого одеяла, Степан согрелся. Постепенно память восстанавливала все то, что с ним произошло и он, взяв за руку, хлопотавшую рядом прежде незнакомую ему красивую девушку, тихо произнес:

––Ты уж извини меня, за все. А тебя, как зовут?

––Наташа.

––Мне теперь стало совсем хорошо, Наташа,… я пойду..

––Сейчас подожди, брюки повешу на солнце, они быстро проветрятся, а ты пока полежи еще.

Она взяла его влажные брюки, вынесла их во двор, и повесила на небольшую, натянутую от угла дома к дереву, веревочку, прямо под яркое солнце. Наташа с одной стороны была очень рада, что все обошлось и, что он жив, а с другой стороны этот случай своим возможным трагизмом, запал ей глубоко в душу и вызывал леденящий страх. Когда брюки подсохли, она предложила ему одеваться и возвращаться в санаторий. Он оделся, мрачный подавленный вместе с ней спустился через огороды к озеру. По той же тропинке, по которой он пришел сюда, они вместе двинулись обратно. Подошли к санаторию. Степан сквозь зубы чуть улыбнулся и сказал,

– ну, ты уж меня извини, пожалуйста, я ведь не хотел, чтобы так получилось.

– Степан я тоже очень переживаю о том, что произошло, нужно понимать, что нельзя так себя вести на воде это очень опасно.

– Но, слава богу, все обошлось, и ты жив. Как ты теперь себя чувствуешь – спросила Наташа.

– Да вроде бы оклемался – ответил он.

– Наташа разреши мне я приду еще к тебе, когда оправлюсь,– попросил Степан.

– Приходи, хорошо, – ответила она.

Но, к сожалению этому не было суждено свершиться. На следующий день Степана пригласили в регистратуру и вручили телеграмму с отметкой "Молния", которая пришла из его города. В телеграмме сообщалось "Степан срочно приезжай мама в тяжелом состоянии Ольга". Телеграмму подписала сестра.