Утешение

— Да, я уверен, что она будет в порядке. Мой отпуск заканчивается на этой неделе, и кто знает, каким будет мой график.

— Оу, я слышал. Четвертая, да?

— Да, чувак, — я прислоняюсь к дереву, поскольку этот разговор займет еще как минимум несколько минут. — Как Калифорния?

Он смеется и делает паузу:

— Я приспосабливаюсь.

— Она стоит того?

— Ты и не представляешь.

— Слава Богу, — говорю я. Это не жизнь для женщины. Жизнь дома, в отъезде, снова дома. Я никогда не смогу понять, как любой из этих ребят может быть настолько глуп, чтобы жениться. Это несправедливо и мне не нужно, чтобы кто-то мог влиять на мои суждения, когда я на задании.

Джексон смеется, словно знает что-то, чего не знаю я.

— Однажды. Однажды ты забудешь все, о чем думал. Ради нее.

Мои мысли возвращаются к Натали и Арабелле, и широкая улыбка появляется на моем лице без какой-либо причины. Дерьмо. Я не должен к ней ничего чувствовать. Черт побери! Она под запретом!

— Или нет.

Я пропускаю это, потому что уверен — здесь нет ничего важного.

— Однажды, — повторяет Джексон.

Это потому, что я провожу слишком много времени с ней, помогая ей вешать картины, стричь газон и заботиться обо всех ее делах. Да. Только это. Ничего больше. Я заблокирую все до того, как это станет чем-то большим, потому что она моя подруга. Она жена моего лучшего друга.

— Однажды. Мне нужно бежать. В буквальном смысле, — говорю я Джексону и делаю растяжку, чтобы продолжить бег. Мне нужно выбросить всю эту чушь из своей головы.

— Позаботься о себе. Я скоро вернусь на восток и, возможно, мы могли бы выпить по бутылочке пива.

— Звучит здорово, Мафф, — я завершаю звонок и включаю песню Lay Z, надеясь, что смогу потеряться в басах.

Пытаюсь сфокусироваться на пролетающих мимо деревьях и на неминуемой ненависти моих мышц после пробежки. Я думаю о письме в моей машине. Какого черта он написал всем нам? Мое письмо лежит в чехле для винтовки и отправится к моей матери, а не к другим парням. Я начинаю думать о Натали. Как у нее дела? Прочитала ли она письмо? Сказал ли он что-то, что причинило ей боль или, наоборот, успокоило? Я разворачиваюсь и направляюсь обратно на тропу, начиная бежать быстрее, чем раньше.

Добравшись до машины, бросаю телефон на приборную панель. У меня нет сил вернуться туда. Я не ее парень и никогда им не буду. Мне нужно потрахаться. Я хватаю телефон и звоню своему другу, который остановился неподалеку.

Куинн отвечает после первого гудка.

— Как дела, подонок?

— Привет, засранец. Мне нужно прогуляться сегодня. Ты со мной?

— Hot Tuna? Куча жаждущих кисок.

Звучит идеально. Мне нужно засадить глубоко, по самые яйца в какую-нибудь телочку и выбросить другую из головы.

— Встретимся там в десять.

Я завершаю вызов и откидываюсь на сидении. Мышцы моих ног кричат после недавней пробежки. Каждый раз, когда пытаюсь отстраниться от всего, я думаю о Ли и Арабелле, гадая, как они там. Невозможно не любить этого ребенка. Она похожа на Аарона, только красивее. Черт, во что я ввязался? Это же Ли, ради всего святого. Та самая девчонка с растрепанными волосами, в спортивных штанах и без лифчика, которую я знаю уже восемь лет. Я видел ее практически голой. И, хотя любой мужчина должен быть слепым, чтобы не посмотреть на нее дважды, у меня никогда не возникало по отношению к ней ничего большего, чем просто дружбы. Так что изменилось?

Хватит думать.

Пора напиться и потрахаться.

***

— Привет, засранец. Не был уверен, что ты появишься, — Куинн с пивом в руке появляется рядом.

— Отключился после пробежки, — говорю я.

Куинн и я давние друзья. Мы оба прошли одни и те же курсы в Неваде и не потеряли связи. Когда я обнаружил, что направлен в Четвертую команду ВМФ, то обрадовался, что, по крайней мере, знаю здесь нескольких парней.

— Давно не тренировался, да?

— Был занят, — говорю я и подаю сигнал бармену, чтобы он налил мне пива.

Куинн смотрит на меня и ухмыляется.

— Занят… точно.

— Я именно это и сказал.

Куинн кивает и смотрит игру по телевизору, пока я оглядываю зал. Он прав. Это место просто кишит женщинами, ищущими внимания. Все они как будто на одно лицо. Меня устраивает.

— Так что происходит? Я давно ничего от тебя не слышал.

— Я помогал Натали с делами. От ВМФ мало помощи.

— Да, я слышал об этом. Аарон был хорошим парнем. Это так дерьмово — то, как он погиб, — Куинн чокается о мой бокал, и мы оба делаем по глотку.

— Это чертовски странно. Все это.

— Что ты имеешь в виду? Самодельное взрывное устройство в Афганистане? — он смотрит на меня, словно я отрастил вторую голову. — Скажи мне, что здесь странного.

Мой опыт говорит мне, что здесь нечто большее, чем просто взрыв.

— Какого черта он вообще там был? Почему на его караван напали? Я знаю, что тех ублюдков ничего не волнует, но люди Джексона не идиоты. Они знают местность. А еще тот факт, что Коула подстрелили, когда он выехал на место. Не складывается. Почему и кто нацелился на команду Коула?

Куинна легко читать. Именно поэтому он снайпер в нашей команде, а не разведчик.