Утиная правда 2005 (2)

Англичане двести лет визжат, как поросёнок, попавший под телегу, что их гимн сочинён природным англичанином, неким Кэри. Это, конечно, ложь. Гимн был написан замечательным итальянским композитором Люлли, служившим при дворе Людовика XIV. Выздоровлению Людовика после опасной болезни и было первоначально посвящено это музыкальное произведение. Таким образом, национальный гимн в европейской традиции изначально был гимном монархическим.

Надо сказать, что «Марсельеза», а точнее общеевропейская тенденция государственного национализма, стимулировала создание «народных» гимнов. (Любопытно, что сама «Марсельеза» юридически была именно народным гимном, и получила государственный статус лишь через сто лет). В Германии таким гимном стала знаменитая студенческая песня 1848 года «Германия превыше всего», в Англии — «Правь, Британия морями». В России роль народного гимна выполнял гимн государственный.

Известно, что русские литераторы со второй половины XIX века находились на содержании у Великобритании. Англичане через различные фонды, общественные организации, а также подконтрольную европейскую прессу всячески «разгуливали» отечественных писателей и журналистов. До известных пределов это способствовало популяризации русской культуры на Западе и увеличивало престиж России в глазах европейцев. Однако с учётом того, что значительную часть российской интеллигенции составляли люди недостаточно культурные или просто неопытные, это приводило к последствиям весьма плачевным. С места в карьер обласканные писатели, часто не имеющие не только высшего, но и среднего образования, начинали участвовать в антироссийском чёрном пиаре, сопровождавшимся бездумным восхвалением любых проявлений западной, а в особенности английской жизни.

Разумеется, одним из основных направлений «полива» было глумление над официальными регалиями и символами русского государства, в том числе над «народным гимном». Между тем, глумление (казалось бы) таило в себе немалые трудности. Ведь гимн России ничем не отличался от гимна Англии. Однако трудность, учитывая суммы, выплачиваемые Лондоном, перешагивалась очень просто. Во-первых, русский гимн сравнивался не с официальным, а с народным гимном Британии. А во-вторых, слова последнего перетолковывались в смысле необыкновенного свободолюбия и демократизма. Каким образом «правь Британия» и «никогда АНГЛИЧАНЕ не будут рабами» является гимном демократов, а не империалистов и работорговцев, объяснить невозможно. Но этого для пропаганды и не требовалось. Достаточно было долбить «истину» денно и нощно.

Как это делалось конкретно, можно посмотреть на примере творческих усилий писателя Александра Куприна. Татарский метис Куприн получил европейское образование, научился у русских литературному мастерству. Многие его произведения написаны ярким языком. Однако, Куприн до конца жизни так и не смог избавиться от вечных спутников парвеню: пошлой тяги к «красивости» и непонимания разницы между реализмом и бульварщиной. Но главный недостаток Куприна другой. Он так и не стал цивилизованным человеком. Пьянство, физическая и нравственная неопрятность, а, главное, подлая беспринципность и продажность жёлтого журналиста заслужанно сделали этого человека собирательным образом литературного подлеца. Свою литературную карьеру Куприн достойно «увенчал» триумфальным возвращением в Москву 1937 года. Многие объясняют этот поступок естественным стремлением умереть на родине. Однако в контексте всей жизни Куприна, а также с учётом менталитета русской эмиграции, поступок Куприна выглядит совсем иначе — «подобное к подобному». Не случайно Куприн неимоверно возвеличивался в Советском Союзе.

В своём «знаменитом» рассказе «Гамбринус», Александр Куприн следующим образом аттестует положительного главного героя — трактирного скрипача «Сашку»:

«Особенно он любил играть английским матросам с коммерческих судов. Они приходили гурьбой, держась рука об руку, — все как наподбор грудастые, широкоплечие, молодые, белозубые, с здоровым румянцем, с веселыми, смелыми голубыми глазами. Крепкие мышцы распирали их куртки, а из глубоко вырезанных воротников возвышались прямые, могучие, стройные шеи. Некоторые знали Сашку по прежним стоянкам в этом порту. Они узнавали его и, приветливо скаля белые зубы приветствовали его по-русски:

— Здрайст, здрайст.

Сашка сам, без приглашения, играл им "Rule Britannia" ("Правь Британия"). Должно быть, сознание того, что они сейчас находятся в стране, отягощенной вечным рабством, придавало особенно гордую торжественность этому гимну английской свободы. И когда они пели, стоя с обнаженными головами, последние великолепные слова:

Никогда, никогда, никогдаАнгличанин не будет рабом! —

то невольно и самые буйные соседи снимали шапки…