Утомленные вином

Да, судя по воспоминаниям многих современников, Хрущев любил выпить и, если верить Смиртюкову, порой напивался до бесчувствия.

Но… как тут снова не вспомнить И. Крылова:

Уж лучше пей, да дело разумей!

Увы, дела Никита Сергеевич не разумел, отсюда и провал практически всех его начинаний.

Алексей Сальников, которому приходилось наливать крепкие напитки советским руководителям высшего ранга, рассказывал, что у Хрущёва была специальная рюмка с утолщёнными стенками и дном:

«Эта рюмка, — вспоминал Сальников, — была отлита по образцу тех, которые использовались во время официальных приёмов. Рассказывали, что её якобы подарила Хрущёву жена американского посла.

Кто-то писал и о том, что рюмку изготовили в Германии. На самом деле это было изделие мастеров из Гусь-Хрустального. Мы всё время возили её с собой в „аптечке“. Поскольку хрусталь был с резьбой, толстые стенки и дно практически не выделялись. А вмещалось в неё граммов тридцать».

Как это ни печально, но на смену тусклому Хрущеву пришла другая бесцветная личность — Л. И. Брежнев.

Лучше всех это, кстати, доказали ближайшие друзья выдающегося ленинца по заговору против Хрущева.

Почему? Да только потому, что он устраивал всех! И вряд ли мы погрешим против истины, если заметить, что устраивать всех может только лишенный каких-либо талантов и дарований человек.

Да, пока еще он был просто Леонидом Ильичом, а для многих соратников и Леней, но пройдут годы и эта посредственность станет великим ленинцем, выдающимся военным стратегом, маршалом, писателем и «лично дорогим».

А теперь давайте посмотрим, как же работал на благо страны и народа «великий ленинец»?

«Делами он, — говорил в том же интервью „Коммерсанту“ М. Смиртюков, — почти не занимался. Я помню заседание Политбюро, на котором в последний раз при Брежневе обсуждался проект пятилетнего плана.

Обычно после этого были выступления. А тут после сорокаминутного доклада Тихонова было видно, что Брежнев изнемогает от усталости.

Встал Устинов и начал говорить о том, что в нашей промышленности тридцать процентов металла уходит в отходы.

Брежнев прервал его:

— Дмитрий Федорович, мы про план говорим, а ты — про стружку. Ты план-то одобряешь?

— Одобряю, — отвечает.

На том и порешили».

Вот так, друзья мои, делами дорогой Леонид Ильич не занимался…

«Брежневу, — рассказывал Смиртюков, — нужно было время, чтобы посадить на все значительные партийные посты своих людей.

В смысле подбора и расстановки кадров ему равных не было и нет. И только затем он занялся другими органами власти.

Но ревниво следить за всем, что делает Косыгин, он начал вскоре после прихода к власти.

Собственно, к конфронтации с Алексеем Николаевичем его подталкивал и партаппарат.

Главной заботой Косыгина было проведение экономической реформы. Он считал, что предприятиям и отраслям нужно предоставить больше самостоятельности.

И первыми восстали против этого партийные чиновники на местах.

Они почувствовали, что вскоре не смогут давать указания директорам заводов, что, понятно, не могло им понравиться.

А Брежнев очень чутко прислушивался к настроениям руководящих партийных масс. С помощью Минфина товарищи из ЦК начали душить реформу, а самого Косыгина Брежнев (чаще всего без всякого повода) начал критиковать на Политбюро».

Борьба шла по всем правилам ведения дворцовых интриг.

У Брежнева среди зампредов Совмина были свои люди, которые после заседаний правительства чуть ли не бегом бежали к телефонам, чтобы доложить генсеку о том, что у нас говорилось.

В аппарат Совета министров ЦК постоянно направлял своих людей, и не всегда от этих назначенцев удавалось отбиться.

В ходу были и более тонкие интриги. И о самом Косыгине члены Политбюро распускали разные сплетни.

«Один за другим у него случились два тяжелых инфаркта.

А добили его брежневские ребята, когда позвонили ему в больницу и предложили написать заявление об отставке. Этого он не перенес».

Теперь что касается того, как, с повзоления сказать, управлял страной лично дорогой товарищ Леонид Ильич Брежнев.

«При Брежневе, — вспоминал помощник члена Политбюро и председателя Комитета партийного контроля при ЦК КПСС А. Я. Пельше С. Могилат, — вообще снизился уровень нравственных требований.

Широкое распространение получило пьянство. Зимним холодом повеяло на обычную человеческую честность и порядочность.

Зато прямо-таки летний сезон открылся для разного рода проныр и любителей поживиться за казенный счет.

А в постыдной роли их защитников выступали подчас сам Брежнев и его подручный Подгорный…

В узкой компании как-то заговорили о том, как при Брежневе подбирались кадры. Бывший заместитель управляющего делами ЦК КПСС Михаил Иванович Кувшинов, человек осведомленный, сказал с усмешкой:

— Подбирались проще простого. Когда Брежневу предлагали ту или иную кандидатуру, он спрашивал: „А что он нам привозит?“

И это „что привозит“ служило проходным или непроходным баллом для кандидата…»

Что касается отношения Брежнева к вину…

Конечно, Четырежды Герой Советского Союза, Соцтруда и множества анекдотов Леонид Ильич Брежнев не был алкоголиком.