Утреннее шоссе

Клямин поднялся. Высокий, сутулый, в неряшливо заправленной рубашке, он выглядел подавленным. И Лера поняла, что все гораздо серьезнее, чем представилось поначалу. Она решила, что говорить с ним о судьбе Натальи сейчас бессмысленно. Клямин, конечно же, взъярится, если узнает, что в тайну отношений его с Натальей посвящен кто-то еще…

Автомобиль за окном коротко просигналил и, свернув за угол, удалился.

Напряжение покидало Клямина подобно воздуху, уходящему в прокол камеры.

- Я могу просить тебя об одной услуге, Лера? - проговорил он.

Именно Лера была тем единственным человеком, к которому он мог обратиться с подобной просьбой.

- Понимаешь, я, конечно, виноват во многом. Но обидно - все отнимут, обидно, - сказал Клямин.

- Хочешь, чтобы я взяла к себе твои вещи?

- Хотя бы часть.

- Надолго?

- Не знаю. - Обычно такие разные, глаза Клямина сейчас сузились и казались почти одинаковыми. - Не знаю, - повторил он. - Если что изменится, я тебе сообщу, кому передать эти вещи… У меня есть дочь, Лера.

- Дочь? - Лера смотрела в сторону, скрывая волнение.

- Ха! Если честно - какая она мне дочь? Красивая девчонка, понимаешь. И вдруг представляется дочерью… Ты пойми, Лера, я не только не знал о ней. Я и матери ее не помню. Клянусь!.. Ну, мы встретились.

- И ты повел себя как последняя скотина?! - воскликнула Лера. - Как последняя скотина! - повторила она.

Клямин шагнул к ней, сжал руками ее узкие плечи и приблизил вплотную лицо, выставив вперед широкий подбородок.

- В чем меня можно обвинить, в чем?! - прошептал он непослушными губами. - Я не сделал ей ничего дурного.

- Не успел. - Лера запрокинула в сторону голову, стараясь отделаться от этого литого подбородка, и повторила: - Не успел.

Клямин оттолкнул Леру и отошел к окну.

- Где она сейчас? - спросила Лера.

- Если бы я знал.

«Вот и я не знаю», - подумала Лера. Не прошло и суток, как они расстались, условясь, что Наталья сама ей позвонит относительно покупки платья. А если не позвонит? Адрес-то она не оставила… Лера прождала весь вечер, не отходя от телефона, и наконец, не выдержав, приехала к Клямину. Зачем - она и сама толком не знала…

Клямин полез на антресоли и выволок два чемодана. Небольшие с виду чемоданы по мере заполнения растягивались, становились довольно вместительными.

Лера распахнула створки шкафа. За то время, которое ей когда-то довелось провести в этой квартире, она достаточно хорошо изучила содержимое шкафов. И порядок, заведенный ею, все еще хранился на полках.

- Что случилось, Антон? - спросила она.

- Помнишь Мишку горбоносого? Моего приятеля. Я вас знакомил.

- Он выбросился из окна?

- Не совсем так.

- Люди твоего Серафима помогли? - Она придвинула чемодан поближе к себе, размышляя, что положить в него.

Клямин поморщился. Когда-то он кое-что рассказал Лере о делах Серафима и его людей. Но чтобы быстро ориентироваться во всем этом, надо обладать изрядной проницательностью. А может быть, Клямина выдало настроение?

- Ну? И они хотят проделать с тобой то же самое? - не меняя тона, продолжала Лера.

- Нет. Мне разрешили жить. Но при условии.

- Вот как? Интересно.

- Я должен буду отсидеть срок. Взять все на себя.

- Понятно. И ты согласился?

- У меня нет выхода.

Клямин швырнул на стол связку позолоченных ложечек и шагнул к балконной двери. В глянце стекла проявлялись темные лики далеких ночных домов, изрытые яркими оспинами светящихся окон. Каждое из них скрывало чью-то жизнь, чьи-то заботы. Люди готовились ко сну или, погостив, собирались домой. Завтра каждого ждали свои дела. Неужели у кого-нибудь из них такая же тяжесть на душе, как и у него, Антона Клямина?..

- Странно как-то, - произнесла Лера. - Как они так могут - безнаказанно?

- Ну не так чтобы безнаказанно. Меня-то сунули в качестве жертвенного барана. Заметают следы, боятся. И Мишка горбоносый, видимо, их здорово напугал.

- Но все же… - вздохнула Лера.

- Конечно, напугал… Там такие типы повязли, знаешь, - Серафим среди них обыкновенная шестерка.

- Дураки, какие дураки. Неужели они не понимают? Рано или поздно…

- Все понимают. Только увязли с головой. Как белка в колесе, выхода нет, надо продолжать крутить динамо - иначе сразу крышка. Они бы и рады, да никак…

Лера задела локтем ветхую коробку. Коробка распалась, и на пол, стреляя глянцевыми бликами, полетел рой визитных карточек. Каждая уведомляла типографским способом, что обладателем является шофер первого класса Клямин Антон Григорьевич. Одна визитка прильнула к Лериному сапогу, сложив крылышки, точно мотылек.

- Сколько ты их напечатал? - Лера брезгливо отвела ногу.

- Рассчитывал на длительные гастроли, - усмехнулся Клямин.

- Ты такой же дурак, как и они. Только дурнее. Визитки заказал, граф… В кутузке тебя и без карточки признают.

Лера понимала, что не то говорит, что надо пожалеть сейчас Клямина или помолчать хотя бы. Но сдержаться она не могла. Это было сверх ее сил.