Утренний бриз

Он вышел из дому. Елена Дмитриевна подбежала к окну, дыханием протаяла на стекле глазок и посмотрела вслед Олафу. Он быстро шагал к дому Бирича. «Пошел для алиби», — угадала Елена Дмитриевна и совершенно успокоенная вошла в кухню.

— Варвара! Тебе одной не управиться. Сбегай к Биричам за Груней! Готовьте всего побольше. Человек на двадцать. Гулять будем до утра! — она нервно зевнула, потянулась. — А я чуточку подремлю.

Не раздеваясь, она бросилась в постель и сразу же крепко уснула. Лицо ее было спокойным, безмятежным, а дыхание ровным.

Олаф подошел к дому Бирича одновременно с подлетевшими к крыльцу упряжками милиционеров. С первой нарты спрыгнул Струков, весь осыпанный снежной пылью, и вбежал в дом, сильно хлопнув дверью. Олаф успел заметить, что Струков возбужден. «Что-то случилось! — подумал Свенсон, и прежде всего к нему пришла тревожная мысль: — Неужели обнаружили Трифона?» Но он тут же прогнал эту мысль. Милиционеры приехали откуда-то издалека. Все они были, как и Струков, в снегу, края малахаев украсила бахрома инея. Заиндевели брови и ресницы. «Может, кого-нибудь из большевиков поймали?» — вспомнил Свенсон рассказ Чумакова и вошел к Биричам. Уже в кухне он услышал, как старый коммерсант удивленно-гневно воскликнул:

— Не может быть! Не может быть!

— Я думал, что это вы направили Рыбина на копи! — Струков стоял в дверях. На его малахае и кухлянке таял снег. Бирич был в домашней куртке.

— Да как вам такое могло прийти в голову? Я не понимаю, что с Рыбиным случилось! — развел он руками.

— Он заодно с шахтерами! — выкрикнул Струков.

Павел Георгиевич бестолково засуетился и вдруг заорал:

— Надо его было притащить сюда!

— Председателя Совета? — насмешливо спросил Струков.

— Он председатель, и его надо расстрелять! — воскликнул Бирич. — Сейчас же, немедленно!

— Недаром же он с ревкомовцами в дружбе был, — как бы между прочим произнес Струков. — Странно, что вы настояли на его избрании председателем!

— Что вы этим хотите сказать? — Бирич угрожающе уставился на Струкова. Этот милиционеришка, предавший всех, с кем приехал из Владивостока, смеет его шантажировать! Струков понял, что хватил лишку, и отступил:

— Я не точно выразился! Я хотел сказать, что в человеке всегда можно ошибиться.

— Возможно, — сухо ответил Бирич. Он уже овладел собой и лихорадочно соображал, как поступить с Рыбиным, этим оборванцем, который нанес удар в спину Совета, Тут Бирич увидел Свенсона и вспомнил о Рули. Вот с кем надо посоветоваться прежде всего. Он сказал Струкову и Свенсону:

— Пойдемте к Рули.

Бирич быстро оделся и уже с порога крикнул прислуге:

— Груня! Вернется Трифон, пусть обедает без меня! — и, на миг забыв в Рыбине, старый коммерсант с заметной радостью сообщил Струкову и Свенсону: — Сегодня Трифон впервые на прогулку ушел. Это вы, Дмитрий Дмитриевич, его так взбодрили. Повеселел. Дай-то бог ему совсем окрепнуть.

Он перекрестился и вышел из дому. Лицо Свенсона оставалось непроницаемым. На нем даже было что-то близкое к сочувствию. Олаф сказал:

— Молодые люди быстро набирают силы, — и перешел на деловой тон. — Я зашел к вам, мистер Бирич, по важному для меня делу.

— К вашим услугам. — Бирич заинтересовался: — Что-нибудь срочное?

— Нет, нет, — Олаф махнул рукой. — Я как-нибудь в другой раз. А впрочем, можно сказать и сейчас.

Я бы хотел приобрести склад Малкова. Он как раз стоит недалеко от моих.

Все посмотрели на выстроившиеся вдоль берега склады из гофрированного оцинкованного железа. Освещенные солнцем стены их блестели как серебро, а теневые отливали лиловато-свинцовым цветом. Свенсон добавил:

— Я жду много товаров, и мне придется построить еще несколько помещений.

Биричу не понравилась просьба Свенсона. Он сам рассчитывал на склад Малкова, но теперь, видно, из этого ничего не получится. Скрепя сердце Павел Георгиевич сказал:

— Подавайте прошение в Совет. Я лично согласен.

— Я не забуду вашей любезности, — пообещал Свенсон и, помахав рукой, направился к своему складу. У его раскрытых дверей толпились люди. Торговля шла хорошо, хотя цены и возросли намного. Что могли поделать эти люди, когда больше нигде нельзя было купить необходимое.

Бирич и Струков застали Рули за чисткой винчестера. Наматывая на конец шомпола промасленную тряпочку, он внимательно выслушал их, потом вогнал шомпол в ствол и весело сказал:

— Президент вашего Совета сделал удачный ход. Он оказался дипломатом. — Рули взял с пепельницы трубку, сильными, глубокими затяжками раскурил тлеющий в ней табак. — Он с шахтерами, с народом, у которого Совет не очень популярен. Это так же верно, как то, что этот винчестер, — Рули похлопал по стволу ружья, — изготовлен в Пенсильвании. Отличное качество. Точный бой. И ваш Совет должен быть точен в своих действиях. А у вас вышла осечка. Зачем вам понадобились шахтеры? Что, они восстали против Совета или заодно с большевиками? — Рули строго посмотрел на Струкова. — На копях тихо. Зачем же вам разрушать свой тыл, если на фронте еще до конца не одержана победа?