Утро черных звезд

— Ну, вы сравнили! Этот детектор, который может максимум — парализовать, и это… ходячее оружие. Ведь это палач, я прав? Микаэль, не надо. На самом деле не надо. Вы все отлично понимаете. Отомстили, верно? За Террану?

— Значит, вы не пойдете с нами, а предпочтете отправиться вместе с нашими новыми друзьями. Я правильно понял? — Стовер проигнорировал обращенный к нему вопрос. — Ну что ж. В таком случае мы идем на свой катер. Грегори, Клайд, прихватите котика, — приказал он. — Придется ему побыть гарантом нашего дальнейшего сотрудничества.

— Нет, — твердо сказал Таенн. — Вот этого я вам не позволю.

— Интересно, каким образом?

— Просто не позволю, и все. Нет, я не буду уповать на остатки вашей совести, потому что у вас ее никогда не было. Но Ита я вам не отдам. Попробуйте только сделать с ним сейчас хоть что-нибудь, и я вас с того света достану, — пообещал Таенн. Он говорил ровно, но в голосе его звучала такая угроза, что Стовер невольно сделал шаг назад.

— Ладно, — сказал он неприязненно. — Пусть остается с вами. Он все равно рано или поздно достанется мне, так что торопиться я не буду.

— Может быть, и достанется, — кивнул Бард. — Но точно — не сейчас. Рассказывайте, что от нас требуется? Вы же за этим сюда явились?

— Вам дадут координаты, поведете станцию по ним. Учтите, если сделаете хоть одно лишнее движение, эскорт, который вас сопровождает, уничтожит вас в течение секунды. А для того, чтобы исключить какие-то лишние действия с вашей стороны тут, на станции, мы, пожалуй, останемся с вами. И если вы вздумаете дернуться, то вот он, — Стовер кивнул палачу, — придет с вами побеседовать. Только на этот раз он не будет играть с нашим котом, а убьет, например, пилота. Или вашего рыжего психа. Или кота. Доступно?

Таенн молча кивнул. Стовер развернулся и вместе со своей командой направился к проходу, все еще открытому к их катеру. На прощание палач обернулся и сказал, обращаясь к Леону:

— Тебя я убью первым.

— Спасибо за информацию, — усмехнулся Сэфес. — Я уже догадался.

Мир Изначальный

Главный оттенок белого

Самое страшное обычно выглядит весьма и весьма обыденно. Порой оно даже красиво.

Ночной кошмар меркнет перед тем, что может принести день. Темноты боятся лишь маленькие дети, да суеверные глупцы.

И еще — самое страшное чаще всего находится где-то внутри, но никак не снаружи. Внешняя атрибутика чаще всего принципиального значения не имеет.

* * *

Масштабность, конечно, впечатляла. Когда станция в сопровождении кораблей Братства вышла в заданном районе (неподалеку оказалась планета, но, как выяснилось, изначально совершенно пустая), оказалось, что весь район занят чудовищных размеров флотом. Искин, потихоньку проанализировав пространство звездной системы, в которую они попали, сообщил, что кораблей несколько миллионов, и они постоянно то приходят, то уходят, количество меняется ежеминутно. И это были уже вовсе не те ржавые корыта, которые сопровождали их станцию — большинство кораблей оказались или военными, рассчитанными на тысячу человек и больше, или пассажирскими, но тоже не маленькими. Ри, при взгляде на некоторые из них, сказал, что это явно лайнеры для внутренних линий, обычно работающие в пределах одной планетарной системы и способные взять на борт до пяти тысяч человек разом.

— Как же мы это пропустили, — пробормотал Морис. Станция проходила мимо висящей в пространстве армады из ста пятидесяти разномастных кораблей. — Невероятно…

— А что тут невероятного? — хмуро спросил Таенн. — Летает себе такой вот корабль, неважно где. Летает годами, а то и десятилетиями. На борту все нормально. Вот только один член команды — неофит. Который летает вместе с командой и ждет. И ничем себя не обнаруживает. А потом…

— Это невозможно, — возразил Леон.

— Я же говорю — ничем себя не обнаруживает, — повторил Бард. — Он есть и его нет. Он такой же человек, как все. Разве что подобрее и душой почище.

— Даже так? — мрачно спросил Ит. После схватки с Нэгаши он почти не разговаривал, предпочитая отмалчиваться. Ему было стыдно. Тяжело и очень стыдно. Он прекрасно осознавал, что повел себя неразумно, что эта провокация была мальчишеством и глупостью… но в то же время он совершенно без причины ощущал, что, навязав Нэгаши драку, был прав. Словно это было для чего-то нужно. Нужно ему самому, не окружающим.

— Да, даже так, — подтвердил Таенн. — Я сканирую корабли, которые нас ведут. Там… Ит, ты не поверишь, но на этих кораблях находятся очень добрые люди. Очень.

— Почему не пойму? — вяло удивился созидающий. — Мы говорили об этом с искином. Он сказал ровно то же, что и ты.

— Искин, что ты ему сказал? — вскинулся Бард.

— Что эти люди неправильно видят, — сообщил тот. — Что кто-то для них изменил всю систему… и они воспринимают все в искаженном свете, считая то, что видят, истинным.

— Ну да, в принципе верно, — покивал Таенн. — Дай мне связь со Стовером, пожалуйста.

— Может, попозже? — спросил искин. — А то меня от них тошнит.

— Меня тоже, — скривился Бард. — Но ты все-таки дай. Надо.