Утро нового мира (СИ)

Все приготовили оружие. Ярослав в свою очередь взвел охотничий шнеппель (боевые арбалеты все раздал). Он прикинул, что наиболее удобным местом подстрелить вуоксов будет сектор обстрела, перекрывающий мертвую зону не видимую с дороги, для разведотряда. Его люди не только успеют подстрелить орков, но и оттащить за плетень.

Дозорные приближались, они входили исключительно осторожно, осматривая плетни и близлежащие к улице хаты.

— Хорошо, что мы не поставили там засады, — шептал в ухо Станислав.

— Согласен. И от сюда отойдем дальше, к центру села.

Вуоксы появились в зоне поражения, вначале один, затем второй. Ярослав поднял руку, привлекая внимание и показывая кулак шебаршащему Лимону. Затем дождав, когда враги выйдут на самое скрытое место, скомандовал:

— Залп!

Резко захлопали тетивы. Первый орк получил два болта в грудь и живот, сразу повалился на пыльную землю. Второму стоявшему к стрелкам в пол оборота стрелы попали в плечо и только одна в живот. Он с отчаянным криком пытался убежать, но Ярослав, не стрелявший залпом, а только командовавший, на этот раз поднял шнеппель, и засадил болт между лопаток.

— Дело сделано, — констатировал командир, — Бомба, Лимон тащите голозадых.

Парни, побросав арбалеты, перемахнули через плетень, и уже через минуту переваливали трупы назад, отчаянно споря, чьи болты, угодили в грудь дикарю. С первого взгляда все они в группе одинаковые и отличить невозможно, но торец болта попавшего в грудь несколько расточен, что делали только Станислав и Ярослав. Оба не стреляли в него, что означает, попали в дикаря девчонки, пользовавшиеся болтами Ярослава, и вероятнее всего Анна, точнее стрелявшая.

Выяснять отношения дальше времени не было, подхватив трупы, поспешили огородами ближе к центру села, где засели основные силы людей. Встретив, Владимира спросил:

— Распределил стрелков?

— Да на обеих сторонах улицы укрыты по десять наших и двадцать модонов. Когда дойдут до вон тех ворот усадьбы, находящейся более чем в половине пути до площади, открываем огонь.

— Хорошо, мы вас поддержим ударом всадников, от нашего укрытия метров пятьдесят, вполне хватит места для разбега.

— Девчонки, по идее, вам не место в бою, но помощь сильно потребуется, — Ярослав обратился к Юле и Ане, — укройтесь каждая за плетнем вдоль улицы, и просигнализируйте приближение к указанному месту вуоксов. Как только дикари подойдут к во..он этим, — он указал каким — воротам, машите нам. А теперь все по местам.

* * *

Сам в сопровождении Станислава вошел в конюшню, где скрывались оседланные кони и десяток людей.

— По коням! — приказал командир, садясь верхом на Хитреца. Все последовали его примеру. Труба подал ему кавалерийский глухой шлем, изготовленный почти целиком из стали. Ярослав, просунул голову внутрь, и застегнул переднюю пряжку ожерелья на груди. На спине, тоже самое проделал Труба. Еще ни разу здесь на Троне Ярослав не одевал армэ, и потому чувствовал себя в глухом шлеме несколько неуютно. Оруженосец подал копье, он его взял на перевес под мышку, щит уже оттягивал левую руку. Ворота конюшни могли пропустить всадника во весь рост, но без высоко поднятого копья. Дальше через двор настежь открытые ворота усадьбы, а далее только улица. На другой стороне такая же конюшня с людьми и Шестопером, так же как они ждут команды — на атаку. Аня укрылась за плетнём двора, поглядывая в его щели, хорошо видимая Ярославу с седла. Он знал, что на другой стороне за плетнём, прячется Юля, а Шестопер ждет ее команды. Тянутся минуты ожидания.

Вот Анна зачем‑то мельком глядит на ворота конюшни и Ярослава, она его отчетливо видит в проеме, но снова смотрит на улицу. Секунду спустя, повторяет маневр, в её глазах тревога и растерянность.

— Приготовились, — во все горло орет Ярослав. За спиной заволновались кони, переступая копытами, рвутся вперед, предчувствуют начало чего‑то страшного. Волнение передается людям, они осаживают лошадей, заставляя стоять на месте. Все на взводе.

На другой стороне в конюшне зашевелились, в проеме появился Шестопер, тоже ждет.

Анна вновь смотрит на командира, лицо её серьезно. Подымает руку, отворачивается. Неожиданно машет рукой.

Ярослав мешкает, дает шпоры Хитрецу, кричит изо всех сил:

— Труба — горн, — конь, приседая от боли, выносит его через ворота и двор прямо на улицу. За спиной, горн оруженосца, разрывает слух сигналом «Кавалеристский сбор», заглушая топот копыт.

На встречу спешит Шестопер, кажется, они столкнутся как два рыцаря в поединке, но, не достав каких‑нибудь пять метров друг от друга, осаживают коней, поворачивая в нужную сторону. За командирами маневр повторяют и их воины, перегораживая собою как частоколом улицу.

Ярослав подымает копье, призывая людей и коней к порядку. Наконец все построились. Подняли копья вверх. Оглядев, и удовлетворившись, что все двадцать всадников готовы, командует:

— Труба! — Атаку, — и закрывает левой рукой забрало шлема.

* * *

Снова ревет горн, всем известную мелодию «Кавалерийская атака».