Утро новой жизни

Лицо Гарри, напряженное, со сведенными в гримасе бровями и искусанными ярко-алыми губами, расслабилось. Он почувствовал, как ослабевает тяжесть, давившая на него, несмотря на кажущийся малый объем камня.

- Я, Гарри Джеймс Поттер, наследник рода Поттеров, наследник рода Блэк, связываю и обязуюсь хранить и защищать это место. Да будет так, - прошептали его губы.

Почувствовав ответное покалывание магии, он впервые шевельнулся и спустя мгновение уловил, что щиты, поставленные им по периметру ритуального зала, опустились.

Он спокойно, хоть и на подгибающихся от дикой усталости ногах, вышел из круга. Теперь ему было необходимо спуститься в подвал и оставить в специальной комнате, куда не было доступа никому живому и мертвому, кроме него самого, новый защитный камень для дома.

Так Гарри выполнил свое обещание старому домовому эльфу.

Едва Снейп, исправно навещавший его каждый день, поставил его на ноги, полностью излечив от начинающейся пневмонии, Гарри несколько дней провел в библиотеке, разыскивая необходимый ему ритуал для создания бесценного артефакта-хранителя.

Он знал, что у него все получится. Уж слишком велико было его желание. Да и заботы - поиски подходящего по всем параметрам чистого камня, тщательное изучение ритуала, оценка его слабых сторон и пути решения возможных проблем, - все это отнимало много сил, не давая времени на ненужные эмоции, рефлексии, а, главное, тоску.

Гарри не хотел признаваться даже самому себе, но именно тоска была его главным врагом.

Тоска по Драко.

Да, он прекрасно знал, что Малфой вел себя эгоистично по отношению к нему. И его последняя выходка была тому доказательством. Также он понимал, что теперь он уже никогда не сможет позволить любовнику настолько распоряжаться собой. Он вырос из этих отношений. Он стал сильнее, во всех смыслах. Сильнее, чем был во время войны. Его силы, его магический потенциал, который он ощущал в себе, поразили бы воображение многих волшебников Великобритании.

И тем не менее. Гарри тосковал по Драко.

Даже будучи сильнее Малфоя, будучи сильнее всех в стране, восстановивший веру в себя, в свои силы и осознавший, что готов двигаться дальше, жить дальше, стремиться дальше, он тосковал.

Ему нужен был Драко: красивый, эгоистичный, упрямый, своевольный наследник рода Малфоев.

Единственный, кому он был по-настоящему нужен, когда на время стал слабым и никчемным, предпочитая прятаться от мира и проблем. Прятаться за спиной бывшего недруга, в один прекрасный день ставшим для него единственным. Любимым. Необходимым, как воздух.

И в то же время, Гарри не мог вот так просто вернуться обратно и простить. И позволить простить себя.

Ворочаясь бессонными часами на излишне широкой и излишне пустой постели, Гарри вспоминал их спальню в мэноре. И руки, всегда тесно обнимавшие его, руки, обвивавшие его порой так сильно, что ему не хватало дыхания.

«Как он там? Злится на меня? Вспоминает? Тоскует хоть немного? Готов ли он извиниться? И извинить меня?

Я был таким слабым эти годы. Я позволил себе быть слабым. Жил рядом с Драко, позволяя себе плыть по течению. А он был рядом.

Я понимаю, что сам дал повод думать о себе, как о том, кто не может принимать серьезные решения. На месте Драко я бы тоже сомневался во мне. Сомневался, что могу быть самостоятельным.

Но Драко должен понять, что то время закончилось. Должен либо принять наши новые отношения, не допускающие недавних его поступков. Либо мы не сможем быть вместе.

Нам необходимо время.

И Северус говорит о том же… Хорошо, что он рядом. Хорошо, что он не давит на меня. Но я не настолько еще готов остаться один, что смог бы сейчас обойтись без помощи Снейпа…

И все же, почему же тогда так тоскливо? Почему я готов хоть сейчас бросить все, лишь бы увидеть его? Лишь бы снова оказаться рядом с ним?

Драко…

Нет! Я подожду. Я справлюсь. Мы справимся.

Мерлин, но я так хочу Драко…

Нет, нет, нет…»

Темные волосы разметались по белеющей в темноте спальни подушке. Гарри сжал губы и замотал головой, давя в себе стон.