Утро, полдень и вечер

Даже и комиссар труда. Это уже скандал, согласился Джиг. Всем отлично известно, каким тяжелым трудом добывают местные жители себе пропитание. А ведь все они хорошие люди, религиозные и преданные американским идеалам.

— Знаешь, Хесус, что я сделаю на ближайшем съезде республиканцев нашего штата?

Хесусу понравилось и то, что ему предложили второй стакан пива, и то, что к нему обращаются теперь на «ты».

— Если тебе придется по душе мой план, я использую все свое влияние, чтобы на пост комиссара труда назначили коренного жителя. Согласен? Как ты скажешь, primo[45], так я и сделаю.

Хесус не мог поверить, что этот человек называет его своим primo. Так обращаются обычно к ближайшим друзьям.

— Согласен, план хорош, — серьезно сказал Хесус. — Конечно, человеку из народа легче понять мысли и чувства трудящихся. Возьми, к примеру, меня. Я понимаю людей и жалею их, как господь бог жалел ягнят, отбившихся от его стада. Покаяться никогда не поздно, и я много раз объяснял им, что, если они не вернутся на путь истинный, ничего хорошего не добьются.

Хесус наклонился к мистеру Сойеру и убежденно добавил:

— Такова воля господня, он сурово их покарал, а теперь надо простить их и наставить на путь истинный: тот, кто хочет подготовить себя к лучшей жизни на небесах, должен слушаться властей.

Никогда еще Хесус не произносил столь длинной речи, и это произвело на мистера Сойера большое впечатление. Тот смотрел на Хесуса не мигая, с открытым ртом. И лишь после минутной паузы заметил, что, как ему кажется, о религии они могли бы поговорить в другой раз.

— А сейчас, пожалуй, стоит заняться заблудшими душами. Мы могли бы начать с тех застрельщиков, что впали в грех сегодня утром. Если бы мы, конечно, их знали. Может быть, нам удалось бы вернуть их на верную дорогу, а они в свою очередь повели бы за собой других сбившихся с пути. Разве ты не хочешь этого, Хесус?

Хесус молчал. У него немного кружилась голова от cerveza, и ему не хотелось больше говорить.

— Я не знаю, кто были зачинщики. Позорный факт. Так сказал в переулке Агапито Ортега. Еще он сказал: «Бессовестные», — имея в виду власти.

— Агапито Ортега? — переспросил мистер Сойер. — А что говорили другие? Транкилино де Вака говорил что-нибудь?

Хесус смутился. Сначала он сказал, что не знает зачинщиков, а потом назвал Агапито Ортегу. Он стал горячо молить богородицу, чтобы мистер Сойер забыл об этом.

— Quien sabe?[46] — ответил Хесус, пожав плечами.

Мистер Сойер ждал, не скажет ли Хесус еще чего-нибудь, но тот молчал. После третьего стакана он предложил Хесусу еще, но тот чувствовал себя захмелевшим. Он поблагодарил мистера Сойера за угощение. Мистер Сойер сказал:

— De nada[47].

— Si, de mucho[48], — сказал Хесус.

Мистер Сойер спросил, не хочет ли Хесус повидаться с генеральным прокурором, обсудить с ним вопрос о назначении кого-либо из коренных жителей на пост комиссара труда. И не интересует ли этот пост самого Хесуса?

Хесус захихикал и сказал, что счел бы для себя большой честью повидать генерального прокурора, но забраться так высоко не мечтает. Он лишь позволяет себе надеяться заслужить к концу жизни гораздо более скромное место. Хесус опять захихикал.

— Что же это за место? — спросил мистер Сойер. — Не смейся, друг, я серьезно спрашиваю.

Хесус перестал смеяться.

— Если это возможно, мы с женой были бы счастливы, если бы я стал выборщиком при голосовании за республиканского кандидата на следующих презйдентеких выборах. Не слишком много я прошу?

Мистер Сойер прищурился, и Хесус подумал, что ошибся. Что ж, lastima!

Однако мистер Сойер сказал, что считает это вполне вероятным. Можно устроить. Все зависит от того, как обернется дело и как поведет себя Хесус при встрече с генеральным прокурором. Мистер Сойер договорится о встрече, а Хесус должен быть наготове. Сейчас ему пора вернуться к своим делам, но в ближайшие дни он обязательно найдет время повидаться со своим другом Хесусом. Adiosito![49]

Хесус Ландавасо шел домой, от радости не чувствуя под собой ног. Словно стал легким, как пивная пена. Воображение рисовало радужные картины его будущей дружбы с сильными мира сего.

Дома царил переполох. Пришла Педрита, жена Агапито Ортеги, и так принялась шуметь, что жена Хесуса испугалась, как бы с ней не случился припадок. Женщина была взволнована до крайности. Агапито давно ушел из дому искать адвоката и до сих пор не вернулся. Педрита боялась, как бы его не убили. Город полон бандитов, которые с оружием в руках врываются в дома, и она не знает, что ей делать. Ведь они и к ней могут прийти. Не разрешит ли Хесус пока посидеть у него?