Увековечено костями

Должно быть, я потерял сознание. Когда пришел в себя, лежал лицом вниз, дождь гипнотически барабанил по капюшону. Во рту был глинистый вкус торфа. В полубреду я подумал о бессчетных животных, насекомых и растениях, из которых состоит торф: тысячелетняя гниль, спрессованная в нефтехимическую грязь. Сплюнув, я попытался подняться, но не хватило сил. Вода просочилась под куртку, и я продрог до костей. Меня колотило от холода. Я снова упал на землю. Из всех нелепейших способов умереть… До смешного абсурдно. Прости меня, Дженни. Она вышла из себя от одного факта, что я сюда поехал. Представляю, как рассвирепеет, когда узнает, что я тут сдох.

Черный юмор не поднял мне дух. Я чувствовал грусть и злость. Что, все? Ты собираешься сдаться?

Не знаю, какое решение взяло бы верх, если бы в этот момент я не увидел свет.

Сначала подумал, мне померещилось. Всего лишь желтая искорка, танцующая в темноте. Я пошевелил головой, а свет остался на том же месте. Я закрыл глаза, открыл снова. Свет по-прежнему там. В сердце затеплилась надежда при мысли о доме Страчана. Он ведь на полпути к деревне. Может, я все-таки выбрал верное направление.

Я понимал: свет расположен слишком высоко, чтобы исходить от дома, но мне было плевать. Передо мной появилась цель. Без задних мыслей я поднялся на ноги и заковылял вперед.

Свет повис вверху, неизвестно на каком расстоянии. Не важно. Желтое свечение было единственным маяком во вселенной и притягивало меня к себе, как мотылька. Оно постепенно увеличивалось. Теперь я видел, что оно не постоянно, оно колышется в неровном ритме. Даже не заметил, что земля под ногами пошла в гору, становясь все круче. Помогая себе здоровой рукой, я карабкался наверх, временами полз на коленях, шатаясь, поднимался. Свет приближался. Я уставился на него, не видя ничего вокруг.

И вот он встал прямо передо мной. Не машина, не дом. Всего лишь маленький заброшенный костер перед каменной лачугой. Борясь с разочарованием, я огляделся. Кругом груды камней, и тут стало ясно. Это не природные формирования.

Это погребальные пирамиды.

Их упоминали Броуди и Страчан. Значит, я совсем пропал. Я прошел путь до горы.

Ноги подкосились: меня покинули последние силы. Перед глазами все поплыло, но я успел заметить шевеление в развалившейся лачуге. Онемев, я увидел, как оттуда появилась фигура в капюшоне. Человек подошел к костру, в смотревших на меня из-под капюшона глазах отражался огонь.

Затем потемнело, и ночь забрала меня во мглу.

9

Ветра нет. Это первое, что пришло мне в голову. Нет ветра, не барабанит дождь.

Тишина.

Я открыл глаза. Лежу в постели. Приглушенный дневной свет проникает сквозь бледные шторы. Я в большой белой комнате. Белые стены, белый потолок, белые простыни. Неужели в больнице? Нет, в больнице не бывает пуховых одеял и двуспальных кроватей. И стеклянных душевых, если на то пошло. Столик из пальмового дерева словно попал сюда с обложки журнала.

Меня мало тревожило, что я не знаю, где нахожусь. Постель была мягкой и теплой. Я лежал, вспоминая события прошлого дня. Оказалось, не сложно. Коттедж. Бросил машину. Упал во тьму, затем шел на огонь.

Дальше смутные картины. Карабкался по горному склону, оказался у древних погребальных пирамид, из разрушенной лачуги возникла фигура, и все это попахивало сюрреализмом, словно было во сне. Затем обрывки памяти, будто меня несут во мраке, и я вскрикиваю, когда от встряски травмируется плечо.

Плечо…

Я приподнял одеяло, увидел свое обнаженное тело, но обеспокоился больше повязкой, прибинтовавшей левую руку к груди. С виду профессиональная работа. Осторожно подвигал плечом и вздрогнул: запротестовали поврежденные связки. Болело жутко, но сустав находился на месте. Должно быть, кто-то вправил, хотя я этого не помню. Странно, такой опыт сложно забыть.

Взглянул на запястье: часов нет. Неизвестно, сколько времени, но на улице светло. Мне стало тревожно. Боже, сколько я тут валяюсь? Уоллес до сих пор не знает – да и вообще никто не знает! – что произошло убийство. И я обещал вчера позвонить Дженни. Она с ума сойдет от переживаний.

Надо вставать. Я сбросил одеяло и огляделся в поисках одежды, как вдруг открылась дверь и вошла Грейс Страчан.

Еще прекраснее, чем я ее запомнил: темные волосы завязаны в хвост, подчеркивая идеальный овал лица; стройную, соблазнительную фигуру подчеркивали черные брюки в обтяжку и кремовый свитер. Увидев меня, она улыбнулась:

– Здравствуйте, доктор Хантер. Я зашла посмотреть, не проснулись ли вы.

По крайней мере теперь ясно, где я. Только когда Грейс опустила глаза, я заметил, что на мне ничего нет, и быстро прикрылся одеялом.

Ей было забавно.

– Как вы себя чувствуете?

– Теряюсь в догадках. Как я сюда попал?

– Майкл принес вас этой ночью. Нашел на горе. Или это вы его нашли.

Значит, меня спас Страчан.

– Что ваш муж там делал?

Она улыбнулась:

– Такое у него увлечение. Хорошо, что не одна я нахожу это странным. И все же вам повезло, что он там оказался.

С этим не поспоришь.