Увековечено костями

– Посмотрите, кто к нам пожаловал, – сказал он с едва уловимой иронией. – Грейс, ты знакома с Мэгги, внучкой Роуз Кэссиди?

– Конечно, – улыбнулась Грейс. – Как поживает бабушка?

– Спасибо, потихоньку. Привет, Брюс, – поздоровалась Мэгги и получила в ответ недовольный кивок. Затем повернулась ко мне с широкой улыбкой: – Рада снова видеть вас целым, доктор Хантер. Слышала о ваших злоключениях. Вы стали предметом обсуждения в баре.

И не сомневался.

– Так что вас сюда привело, Мэгги? – спросил Страчан. – Надеетесь взять у доктора Хантера эксклюзивное интервью?

– Вообще-то я пришла к вам, – заявила журналистка и спокойно добавила, глядя на него глазами полными искренности: – И к госпоже Страчан. Хочу написать о вас статью в «Льюис газетт». Руна у всех на слуху, так что время сейчас самое подходящее. Давайте поговорим о том, что вы сделали для острова, сделаем пару семейных снимков дома. Разойдется приличным тиражом.

Веселое настроение Страчана тотчас улетучилось.

– Извините, я плохо получаюсь на фотографиях.

– О, брось, дорогой, – вмешалась Грейс. – Почему бы нет?

– Да, на мой взгляд, хорошая идея, – раздался низкий бас Камерона. – Да и Грейс фотогенична. Хорошая реклама для рыбной фермы.

– Верно, – подтвердила Мэгги, лучезарно улыбаясь Страчану. – Могу поспорить, вы будете замечательно смотреться на фотографии.

Грейс подняла бровь на столь откровенный флирт. Хотя Мэгги не была очень красивой в общепринятом смысле, она переполнялась энергией, вселявшей в нее бесспорную привлекательность.

Однако Страчан не поддавался воздействию:

– Нет, не думаю.

– Подумайте денек-другой. Возможно…

– Я же сказал «нет». – Он не поднял голоса, но произнес фразу с несомненной окончательностью. – Что-нибудь еще?

Страчан вежливо намекнул, что ей пора уходить. Мэгги пыталась скрыть разочарование.

– О… нет. Это все. Извините за беспокойство.

– Никакого беспокойства, – заверил он. – Вообще-то я хотел попросить у вас одолжения.

Мэгги снова засияла:

– Да, конечно.

– Нужно подвезти доктора Хантера в отель. Вы бы сэкономили мне время. Не возражаете, Дэвид?

Я не был в восторге от перспективы ехать с журналисткой, которая один раз меня уже одурачила, но что поделаешь, если нам по пути. К тому же я и так был в долгу перед Страчанами.

– Если Мэгги не трудно, – ответил я.

Она посмотрела на меня так, словно прочла мои мысли.

– С удовольствием.

– Заходите к нам еще перед отъездом, – сказала Грейс и поцеловала меня в щеку. – Ее духи веяли головокружительным мускусом. Моментное прикосновение губ оставило на коже непреходящее приятное ощущение. Камерон смотрел на меня с неприкрытой завистью. Его влюбленность была столь обнажена постороннему взгляду, что я не знал, испытывать мне смущение или жалость.

Вновь придя в благодушное настроение, Страчан провел нас в коридор. Снаружи нас ждал холодящий ветер и дождь. У двери стоял заляпанный грязью горный велосипед, широкая корзина над задним колесом придавала ему громоздкий вид.

– Только не говорите, что Брюсу пришлось ехать так далеко на велосипеде в жуткую погоду, – сказала Мэгги.

– Он считает, что езда на велосипеде держит в хорошей форме, – пояснил Страчан.

– Вот мазохист, – фыркнула она и протянула Майклу руку: – Приятно было вас повидать. Если передумаете…

– Я не передумаю. – Страчан улыбнулся, чтобы смягчить отказ. Во взгляде его играло плутовство. – Может, если хорошенько попросите доктора Хантера, он даст вам интервью вместо меня. Уверен, ему понравилось прочесть о себе во вчерашней газете.

Мэгги залилась краской. Молча мы шли навстречу ветру к тронутой ржавчиной машине, которая выглядела бедным родственником рядом с «саабом» Страчана и «порше-кайеном», принадлежавшим, видимо, Грейс.

Садясь в машину, журналистка сбросила свое большое пальто.

– Обогреватель работает на полную мощь, так что вы зажаритесь, если не снимете куртку, – сказала она, бесцеремонно бросив пальто на заднее сиденье. Шерстяная ткань непристойно вздулась, как большая сумка с кровью. Я остался в куртке. Слишком много времени потратил, чтобы натянуть ее поверх повязки.

С сердитым лицом Мэгги пыталась завести машину, дергая старомодную заглушку.

– Давай, чертовка, – ворчала она, пока мотор бурчал и кашлял. – Это бабушкина, но она ею давно не пользуется. Груда железа.

Наконец машина ожила и покатила к дороге. Я смотрел через окно на поросшие вереском холмы, которые постепенно исчезали в наступавшем сумраке.

– Вы не собираетесь все высказать мне? – вдруг произнесла она.

– Высказать что?

Я так глубоко погрузился в мысли о ходе будущего расследования, что не заметил молчания. Однако Мэгги, очевидно, неправильно его поняла.

– Что я солгала вам на пароме. Представилась писательницей.

Я даже не сразу понял, о чем речь. Из-за паузы Кэссиди совсем ушла в оборону.

– Я журналистка. Я просто выполняла свою работу. И не обязана извиняться.

– А я и не просил.

Она посмотрела на меня неуверенно:

– Значит, никаких обид?

Под внешней дерзостью скрывалась притягательная уязвимость.

– Никаких.

Мэгги вздохнула с облегчением. Лицо приняло невинный вид.