Увидеть солнце

Тем не менее, девушка его услышала. Она буквально подпрыгнула на сиденье и так резко дернула тормозной рычаг, что Касарин едва не слетел со скамьи на пол, потом обернулась и уставилась на него дикими, совершенно безумными глазами. Ну, точно, как на ожившего покойника.

– Что ...обой?

– Ты... ты жив? – спросила Полина.

Ее губы задрожали, а на глазах, – или это ему только показалось, – выступили слезы.

Сергей не на шутку испугался:

– В чем ...ело?

Вместо ответа Полина вдруг бросилась ему на шею, обхватила руками, да так крепко, что едва не задушила, и зашептала уж вовсе непонятное:

– Господи, спасибо тебе! Сережа, ты жив. А я, я ведь решила, что потеряла тебя. Потеряла навсегда, понимаешь? Сережа, ты больше не пугай меня так, ладно? Иначе я умру от страха. Я и сейчас хотела...

Она отстранилась на мгновение, взглянула ему в лицо и еще сильнее сдавила руками.

– Господи ты, правда живой! – добавила она, а потом вдруг как-то совершенно по-детски расплакалась.

Слезы текли у нее по щекам, а Полина – та самая железная Полина с бронированным сердцем и стальными нервами, которую знал Сергей, даже не пыталась вытереть их и, похоже, совершенно не стеснялась этого.

За спиной послышался отрывистый кашель Вольтера, похожий на лай.

– Мы ...де? ...то ...учи...ось? – невнятно пробурчал ученый.

Сергей изумленно обернулся к нему. Похоже, сегодня все решили его удивить.

– Вы тоже ничего не помните? – перестав реветь, спросила у Вольтера Полина.

– Поче...у? – переспросил Вольтер. – ...омню, ...ил ко...як, а ...отом. Так там... – Вольтер изменился в лице, у него даже голос окреп – не иначе, о чем-то догадался. – ...ыл яд?! Эти двое ...отели нас отравить?

– И у них это получилось, – ответила Полина. Она последний раз всхлипнула и вытерла рукавом оставшиеся слезы. – Я решила, что вы оба погибли.

Ее слова сорвали завесу с последних воспоминаний в голове Сергея. Он сразу все вспомнил: и то, как хлебал из фляжки предложенный перевозчиками «коньяк», и как бритоголовый хам тискал колено Полины, и как сам он внезапно потерял контроль над собственным телом, и даже безжизненное лицо Вольтера с повисшей на губах ниткой слюны. Удивительно, как после того, что с ним случилось, ученый смог полностью прийти в себя. Видимо, яд лишь на время отключал сознание, а может, им обоим просто повезло и они выпили не смертельную дозу.

– А куда подевались сами отравители? – обратился к Полине Вольтер.

Сергей вздрогнул. Действительно! Странно, что этот вопрос не пришел в голову ему самому.

– Их больше нет.

Касарин сразу все понял. Вольтеру потребовалось чуть больше времени, но, в конце концов, он тоже сообразил, что Полина имела в виду.

– Как? Вы их убили? – растерянно и даже испуганно спросил он.

– Застрелила! – с вызовом ответила Полина. – Одному – пулю в пасть, другому – в глаз, если вас интересует!

Вольтер окончательно растерялся.

– Но ведь это были живые...

– Мерзавцы, которые прожили четыре лишних года! – перебила его Полина. – Один из них убил моего отца! Убил у меня на глазах! А потом с тремя своими приятелями... Не ваше дело.

Она закусила губу. До крови.

– Простите, я этого не знал, – робко сказал Вольтер. – Невозможно представить: Октябрьская превратилась в притон мошенников, грабителей и убийц! Какая чудовищная насмешка над прошлым! Скажи мне кто-нибудь об этом раньше, ни за что бы не поверил. Ведь здесь рядом, на поверхности, раньше располагались Библиотека Академии наук, Сибирская Академия госслужбы, химико-технологический колледж... Я думал, Октябрьская станет оплотом науки...

– Она не всегда была такой, – не оборачиваясь, тихо ответила Полина. – Я помню. Я жила здесь с отцом, пока его не убили. У отца был дисковый проигрыватель, работающий от батареек, он нашел его на поверхности во время одной из вылазок, и много-много дисков. Когда я была маленькой, мы с ним часто слушали музыку. Иногда к нам приходили соседи, мы усаживались вокруг проигрывателя, отец ставил диск, и все завороженно слушали. Некоторые даже пели. Помню, у одной женщины очень хорошо получалось. А потом нам понадобились деньги. Отец хотел купить мне новую одежду, из старой я давно выросла. Я уговаривала его не продавать проигрыватель, но он все равно сделал это. Не знаю, кто его купил, но музыку на станции слушать перестали. Не знаю уж, в музыке ли было дело, но люди стали забывать, кем были раньше. Нашлись новые развлечения: кости, карты. А еще через несколько лет отца убили.

Полина замолчала и застыла на месте, не двигаясь, пока Сергей не шагнул к ней и не обнял сзади за плечи. Она взглянула на него со странной улыбкой – одновременно грустной и счастливой, но ничего не сказала, только тесно прижалась к его груди.

– Бедная девочка, – еле слышно прошептал сзади Вольтер.

Полина, конечно, все равно услышала. Снова улыбнулась, подняла глаза на Сергея и еще тише, чем Вольтер, прошептала:

– Я не бедная. Когда ты рядом со мной, мне больше ничего не нужно.