Уволиться? Жениться!

Следующим вечером я двинула в торговый центр, где вдумчиво перебирала нижнее белье, пытаясь отыскать такое, чтобы на него встало даже у самого отъявленного гея. Наконец, мне попался он. Комплект мечты. Без рюшек и оборок, но невероятно сексуальный. Полупрозрачное черное кружево, сквозь которое проглядывались ореолы сосков. Низкие чашечки и прочная нить из тесьмы, опоясывающая грудь сверху. Трусики-танго, почти скромные, если не учитывать, что они были настолько ажурными, что через них проглядывалась кожа.

К комплекту я добавила чулки с пояском, закончила образ шелковым пеньюаром и отправилась на кассу. Расставаться с деньгами было жалко, тем более ради такой глупости. Но во мне клокотала ярость, а на все вещи действовала скидка в сорок процентов.

Пусть один раз, но я пройду мимо сестрицы и её ухажера вся такая красивая. Если у Кирилла поднимется на бывшую девушку, это будет его проблема.

Тем более скоро зарплата, а приказ о надбавке я подписала. Так что могу потратить честно заработанное на себя любимую. Даже если припрятать эти несколько тысяч, то сумма долгов ощутимо не изменится – так почему бы раз в пятилетку не побаловать себя шмотками?

Обидно, правда, что этой красоты не увидит никто, кроме Марго с Кириллом. Аж пальцы зудели сфотографироваться и отправить снимок Скворцову.

Но нельзя же. Запрещено. Противозаконно. Как я себя уговаривала?..

С другой стороны, почему нельзя? Два взрослых человека хорошо проводят время. Без обязательств, без условностей, без предрассудков. Разве я давала кому-то клятву верности, разве сплю с кем-то, кроме Скворцова? Почему я считаю наши отношения низкими или неправильными? Что делает их хуже других?

Ладно. Подумаем над этим завтра, иначе голова вспухнет от сомнений.

Снимок я всё-таки сделала, но палец так и не смог надавить на кнопку «отправить».

Поздним вечером того же дня я вновь собрала свои скромные пожитки и поехала отвоевывать квартиру. В придачу к одежде тащить пришлось ещё и сумку пирожков – мама категорически отказывалась отпускать меня без пропитания.

Ключ провернулся в замке, и я вновь очутилась в доме, без которого успела соскучиться. Запахи, шорохи, скрип половиц – здесь всё было привычным и родным. Даже дышалось как-то легче.

– Народ! Всем привет!

Я скинула обувь, да не на коврик, а абы как. Одна туфля осталась лежать на пороге, а вторая улетела в сторону кухни. Сидящий на пуфике кот проследил за полетом так незаинтересованно, словно только этого и ждал.

А вот удивленная парочка выглянула из своей комнаты.

– Ух ты, – изобразила Марго радость. – А мы думали, ты съехала.

– Да ну, глупости какие! Куда я от вас съеду? – Я беззаботно рассмеялась. – Мы же одна семья! Соскучилась без вас. Думаю, чего жить по отдельности, если нам вместе так хорошо.

Судя по кислым рожам, хорошо тут было только мне, причем радость напоминала скорее наркотический угар. Я посмотрела влюбленным взглядом на остолбеневшего Кирилла и проворковала:

– Солнышко, отнеси мои сумочки.

Между прочим, отнес. Под неодобрительное фырканье Марго, которая ничего не сказала, но дышала так тяжело, что из ушей чуть ли не валил пар. Я ловила настоящий кайф от всей этой ситуации.

Есть какое-то извращенное удовольствие в том, чтобы широченно улыбаться и видеть, что твоя улыбка вызывает у людей нервный тик.

Но горяченькое я оставила на ночь того же дня.

Так сказать, приступим к десерту.

Влюбленные голубки смотрели какой-то тупой сериал, когда я постучалась к ним в дверь. Никто не отозвался. Молчание – знак согласия, и я вошла в комнату.

Вошла, да. В пеньюаре на голое тело. Том самом пеньюаре, за который отдала целое состояние – и не пожалела об этом ни на секунду. Он был шикарен. Открытый, развратный, стекающий по коже мягким шелком.

Я села на стул, который поставила перед диваном. Нога на ногу. Пола приоткрылась, являя миру гладко выбритую промежность. Я глупо хихикнула и прикрылась, но Кирилл успел уловить самую сокровенную частичку моего тела.

– Так что насчет вашего предложения? – Накрутила локон на указательный палец.

– К-какого? – замялся этот тугодум.

Взгляд его вперился мне между ног. Ещё чуть-чуть, и глазами раздвинет колени. А вот Марго всё прекрасно поняла, потому что черты её лица ожесточились.

– Ты согласишься быть третьей? – не очень-то искренне обрадовалась она. – Как здорово.

Ага, настолько здорово, что её сейчас кондрашка хватит. Зрачки Марго по-кошачьи сузились, и скулы заострились сильнее прежнего. Кир перевел удивленный взгляд с меня на свою благоверную, открыл рот, чтобы задать вопрос. Но, не поверив своему счастью, заткнулся.

– Разумеется, соглашусь. Чего мнете причиндалы? – возмутилась я, поднимаясь со стула и элегантным движением скидывая с себя пеньюар. – Приступим? Солнышко, иди ко мне.

Кирилл безропотно приподнялся, словно находясь под гипнозом, но был остановлен Марго.

– Сиди, – приказала она, а сама встала.