Ужас Данвича

Еще одна заметка, помещенная рядом, произвела на Джилмена настолько ошеломляющее впечатление, что он буквально облился холодным потом. В ней приводился рассказ двух припозднившихся гуляк, проходивших мимо той же пристани в первом часу ночи. Оба признавали, что находились в состоянии опьянения, и тем не менее клятвенно заверяли, будто видели, как в темный переулок неподалеку от пристани крадучись заходили три очень странно одетых человека. Необычная троица состояла из огромного негра в балахоне, старухи в лохмотьях и молодого белого в одной пижаме. Старуха буквально тащила за собой молодого человека, а об ноги негра все время, пока их было видно, терлась ручная крыса, неутомимо сновавшая в грязи.

Джилмен просидел весь день в каком-то оцепенении; так его и застал по возвращении домой Илвуд, уже видевший газеты и сделавший поистине ужасные выводы из прочитанного. Теперь ни тот ни другой не сомневались, что они оказались в центре очень серьезных и жутких событий. Нечто чудовищное, немыслимое происходило у них на глазах: ночные кошмары вторгались в повседневную реальность; только трезвая готовность противостоять миру призраков может предотвратить еще более страшные события. Несомненно, рано или поздно Джилмену придется повидать врача, но лучше не делать этого сейчас, когда все газеты полны сообщений о вчерашнем похищении ребенка. Оставалось по-прежнему непонятным, что же происходило на самом деле; страшная неизвестность сводила с ума. Илвуд и Джилмен тревожным шепотом обменивались самыми невероятными предположениями. Могло ли случиться так, что Джилмен, сам того не зная, во сне, продвинулся в своих исследованиях пространства и его измерений куда дальше, чем предполагал? Мог ли он действительно перемещаться из нашей вселенной в иные миры, о существовании которых и не догадывался прежде? Где мог он находиться – если действительно покидал свою комнату – в те ночи, когда его преследовали все эти дьявольские видения? Сумрачные ревущие пропасти – зеленый каменистый склон холма – блистающая всеми цветами радуги терраса – притяжение неизвестных планет – черная спираль эфира – Черный человек – грязный переулок и скрипучая лестница – старая колдунья и маленькая косматая тварь с длинными клыками – скопление пузырей и маленький многоугольник – странный загар – ранки на руке – что-то маленькое и бесформенное в руках у старухи – покрытые грязью ноги – сказки и страхи суеверных иностранцев – что все это, наконец, означало? Насколько применимы здесь законы логики и здравого смысла?

Ночью ни тот ни другой не могли заснуть, но наутро они не пошли в колледж и немного вздремнули. Настало 30 апреля; после захода солнца должен был начаться шабаш, вызывавший такой панический страх у всех без исключения местных жителей старшего поколения. Мазуревич вернулся домой ровно в шесть; по его словам, рабочие на фабрике передавали, что Вальпургиева оргия должна состояться в овраге за пригорком Медоу-Тилль, там, где посреди небольшой площадки, на которой почему-то не растет ни единой травинки, стоит древний Белый камень. Некоторые даже обращались в полицию и советовали именно в том месте и искать пропавшего Ладислаша Волейко, но никто не верил, что полицейские хоть пальцем шевельнут. Джо настойчиво уговаривал бедного молодого джентльмена надеть на шею крестик; чтобы успокоить доброго малого, Джилмен так и сделал, спрятав маленькое распятие под рубашкой.

Поздно вечером оба молодых человека дремали в креслах, убаюканные молитвами суеверного простака с первого этажа. Борясь со сном, Джилмен ни на секунду не переставал вслушиваться в тишину, так как, сам того не желая, надеялся все же, что его неестественно тонкий слух поможет разобрать за привычными скрипами старого дома другие звуки, едва различимые и такие пугающие. С каким-то болезненным чувством он дал волю воспоминаниям о прочитанном «Некрономиконе» и «Черной книге» и вдруг поймал себя на том, что тихонько раскачивается на месте в такт тем гнусным ритмам, что, говорят, сопровождают самые отвратительные обряды шабаша и происходят оттуда, где время и пространство не существуют.

Неожиданно он понял, к чему так внимательно прислушивается, – к сатанинским гимнам мерзкого празднества в далекой черной долине. Откуда он так хорошо знал, что произойдет дальше? Откуда могло быть ему известно, в какую именно минуту Нахав и ее прислужник должны внести вслед петуху и черной жабе наполненную кровью чашу? Джилмен увидел, что Илвуд заснул, но тщетно пытался разбудить своего товарища окриком: какая-то неведомая сила не давала ему раскрыть рот. Он был не властен более над самим собой. Неужели он все-таки расписался в книге Черного человека?