Ужас. Вдова Далила

— Теперь и я того же мнения. Но в ту минуту я была уверена в том, что он с кем-то поссорился. Ведь вы его друг и знаете, какой он аккуратный…

— Да, да, — поспешил подтвердить Жавель, — очень аккуратный…

— Между тем его рубашка была запачкана кровью, а манжетка разорвана, к тому же он потерял одну из своих запонок, знаете, которые он так любил…

— Золотые с бирюзой?

— Не знаю, как это называется.

— Такие маленькие голубые камушки, — пояснил Жавель, захлебываясь от радости.

— Да-да, они самые и есть. Так вот, петля была разорвана, и запонка пропала. Вы бы так же, как и я, решили, что он поссорился с кем-то. Он добрый малый, но…

Жавель жестом остановил старуху. Все, что она могла еще рассказать, теряло свою значимость в сравнении с этими невероятно важными деталями — кровью на рубашке и в особенности исчезновением запонки, по описанию похожей на ту, которую нашли на месте преступления! Но инспектор захотел сам во всем убедиться. Поэтому он сказал, притворившись удивленным:

— Уверены ли вы в этом?

— Уверена ли я? Если вы знаете, как выглядят его запонки, посмотрите сами. Я нарочно оставила его рубашку, на тот случай, если он сам ничего не заметил: чтобы он не подумал, что это я ее испортила. Я вам сейчас покажу…

Старуха прошла в спальню и почти тотчас воскликнула:

— Этого еще недоставало! Он приходил вчера и сменил белье! Все ящики перерыты… Загляните в корзину: вот его фланелевая рубаха, вчера еще ее тут не было…

Жавель последовал за женщиной в комнату, удивленно повторяя:

— Что вы говорите?.. Кош был здесь?

— Да, я знаю, что говорю. Вот его фланелевая рубашка, которую он надевает только по утрам; вчера в корзине была только его фрачная рубашка с пятном крови… и с разорванной манжеткой, вот тут… А что касается второй запонки, так вот же она… на камине… видите, я не вру…

Если бы полицейскому дали в руки самый великолепный из всех драгоценных камней, он не рассматривал бы его с такой любовью и радостью, как эту вещицу. Он разглядывал запонку со всех сторон и все больше убеждался в том, что она совершенно схожа с той, которую нашли в комнате убитого.

Итак, менее чем за сутки ему удалось раскрыть тайну, казавшуюся всем неразрешимой! Пока все улики против Коша сводились к одному лишь обрывку конверта, он не решался сформулировать свое подозрение, но теперь все становилось совершенно ясно. Пятно на рубашке? Брызнувшая кровь! Разорванная манжетка, сломанная запонка? Жертва отчаянно защищалась, была борьба, рукопашная схватка!

Одно только оставалось непонятным — насмешливое поведение Коша после совершения преступления, его спокойствие, его желание увидеть вместе с приставом тело жертвы — его жертвы! Наконец, чем объяснить то, что человек уравновешенный, преуспевающий, уважаемый разом превратился в вора и убийцу? Разве только в припадке сумасшествия… Но это уже Жавеля не касалось. Он не побоялся начать расследование на основании улики, которую все остальные считали ничего не значащей, и это привело его к желанной цели; больше он ничего не хотел. Через час Кош будет арестован и заключен в тюрьму… если только товарищ его не упустил… Эта мысль привела его в ужас.

Жавелю не терпелось как можно скорее получить известие о том, кого он уже считал своим пленником, поэтому он посмотрел на часы и сказал старухе:

— Я не могу больше ждать. Я ухожу, но обязательно вернусь…

Произнося эти слова: «Я вернусь», Жавель невольно улыбнулся. Он почувствовал особую прелесть в этой фразе, вроде бы простой и вместе с тем полной грозного смысла. В прихожей он встретился со швейцаром, но не остановился поздороваться. Когда инспектор вышел на улицу, была ровно половина девятого. Перед домом прохаживался какой-то человек. Завидев Жавеля, он решительно направился к нему и сухо спросил:

— Инспектор Жавель?..

— Да, — ответил инспектор, по внешнему виду тотчас определив, что перед ним один из стражей порядка. — Где он?

— В гостинице на углу улицы Орлеан и бульвара Брюн… вместе с нашим коллегой.

— Отлично. Сейчас же отправляйтесь туда и постарайтесь задержать его на час. Если будет нужно, свяжите его. Всю ответственность я беру на себя; не бойтесь ничего, все идет прекрасно.

Полицейский удалился быстрым шагом. Жавель остановил извозчика и поехал в участок, потирая руки от удовольствия. Он не думал о вознаграждении или повышении по службе — Жавель наслаждался осознанием своего успеха. Приехав, он встретил на лестнице товарища, который сказал ему:

— Поднимайся скорее. Тебя ждет начальник.

Жавель недоуменно пожал плечами. Он ожидал получить от пристава выговор за то, что ушел, не предупредив. Но дело приняло такой оборот, что у него не было времени, да и в голову не пришло соблюдать формальности. Он ничего не имел против холодного приема: в этом случае его сообщение произведет еще больший эффект. Рассуждая подобным образом, Жавель вошел в кабинет начальника.