Ужасный Круз

Выражение лица Круза было нечитаемым, его рот сжался в жесткую линию. Диснеевский принц, готовый унести свою любимую принцессу на волшебном ковре, должен был выглядеть иначе, но у меня было то, что было.

– Извини, милая, срок действия этого предложения истек.

Что.

Еще больше ахов.

Люди достали телефоны и стали снимать все на камеру.

Кэтрин схватилась за сердце, как будто у нее вот-вот случится инфаркт. Ее муж молча смотрел на нее, несомненно, не веря в ее актерскую игру.

Тринити удивила меня, бросив на Круза убийственный взгляд и потянувшись через стол, чтобы сжать мою руку. Я почувствовала, как воздух покидает мои легкие. Земля задрожала под моими ногами.

Он сказал «нет».

Я ему больше не нужна.

Я закрыла глаза, давая унижению пропитать меня насквозь.

Затем он продолжил:

– Я не перерыв в твоей обычной программе, Теннесси Тернер. Я также не стиль жизни, как вегетарианство, в котором можно жить, а потом бросать в зависимости от настроения твоей семьи. Я люблю наши семьи, но не настолько, чтобы позволить им вмешиваться в мою любовь. Но ты, кажется, не разделяешь моего мнения. Я не хочу, чтобы ты переехала ко мне только для того, чтобы съехать в первый же раз, когда я тебя разозлю. Когда все пойдет не так. Когда твоя сестра решит устроить скандал. Когда моя мама решит, что ты мне не подходишь, и тогда все станет совсем плохо. Короче говоря, я не хочу впускать тебя в свой дом, когда совершенно очевидно, что ты бросишь меня, как только все снова станет трудно.

– Не брошу, – закричала я. – Обещаю.

– Я тебе не верю.

– Тогда что ты предлагаешь? – выкрикнула я, моя пресловутая, никогда не уступающая гордость была разбита в пух и прах. Люди жадно следили за нами. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Городская убогая, которую повторно отвергает национальный герой. – Я не могу просто так от тебя отказаться. Я люблю тебя.

– Я понимаю. Я вижу только одно решение, – он сложил руки на груди.

– Какое? Я сделаю все что угодно.

– Что угодно?

– Хорошо, только не секс втроем. И никакого мата в спальне.

Кто-то фыркнул и рассмеялся, но не всем было весело. Некоторые прикрывались неловким кашлем.

Моя мать упала в обморок.

Кэтрин будто бы собиралась уйти и ждала, что кто-то – кто угодно – остановит ее.

Никто не остановил, и она все равно осталась.

– Это сильно сужает круг «чего угодно», – заметил Круз.

– О, просто скажи мне, Круз.

– Выходи за меня замуж.

– Что?

– Сделай из меня честного человека, Теннесси Тернер, и я вернусь к тебе. Любое другое решение мне не подходит. Я уже сказал тебе: или все, или ничего. Ты сказала, что «ничего» тебя не устраивает, – так дай мне все.

Все взгляды устремились ко мне в ожидании ответа.

Мишка сжал мою руку под столом, шепча:

– Я хочу игровую комнату, мама.

Мама пробормотала, что отречется от меня, если я снова с ним сойдусь. Очевидно, она пришла в себя.

Папа ворчал, что он правда не может позволить себе еще одну свадьбу.

Тринити хныкала на ухо Уайатту, что свадьба опять испорчена.

А Кэтрин Костелло упала на колени и опорожнила свой желудок на соседний газон.

– Да, – услышала я свои слова, и улыбка расплылась по моему лицу. – Да, я буду вашей женой, доктор Круз Костелло.

Тридцать четыре

Круз

По пути к Теннесси я чуть не повалил на землю всю свою семью, задев Уайатта и наступив на платье мамы.

Я поднял Теннесси на руки и долго и крепко целовал ее на глазах у всех гостей, пришедших отпраздновать любовь Уайатта и Тринити и до некоторых пор уверенных, что между их братом и сестрой не было такой отчаянной любви.

Я бы чувствовал себя плохо, если бы не тот факт, что Уайатт и Тринити женились по договоренности. Или то, что я был влюблен в женщину, с которой только что обручился, еще до того, как она выросла из пеленок.

Теннесси прижалась ко мне, ее губы приклеились к моим почти по-детски, словно я мог исчезнуть в любой момент.

– Я так соскучилась по твоему рту. И по всему остальному тоже.

– У тебя будет много времени один на один с нами обоими, милая. Начиная с сегодняшнего дня.

– Мерзость, – услышал я ворчание Мишки за спиной моей невесты. – Я все еще здесь, знаешь. И вся округа тоже, если уж на то пошло, так что убери свои руки от моей мамы. Папа, ты можешь поверить в то, что он с ней делает?

«Он может, и он делал гораздо хуже», – хотелось мне сказать.

Роб хихикнул и похлопал сына по плечу, когда я осторожно опустил Теннесси на землю, откидывая пряди ее золотистых волос, чтобы получше ее рассмотреть.

Моя.

Я обнял ее, чтобы она не могла убежать. Она смеялась и плакала одновременно. Я позволил ей насладиться моментом, пока люди стекались к столу, чтобы поздравить нас, в равной степени ошеломленные и приятно удивленные.

Никто не выглядел явно раздраженным или разочарованным этим объявлением, кроме миссис Холланд, которая встала и ушла примерно в то время, когда Теннесси призналась мне в любви.

Уайатт появился на периферии моего зрения, Тринити рядом с ним.

– Ты точно знаешь, как устроить сцену, – он приподнял бровь и по-братски обнял меня.

Я кивнул в сторону Тринити.

– Невестушка?