Узлы на простыне

Он схватил меня на руки и поднял с дивана. Я встала.

– Ну вот, другое дело.

– Ну чего тебе? – губы еле-еле ворочались.

– Я не дам тебе лежать. Заруби это себе на носу. Вернулась, так вернулась. Живи давай.

– Я умерла. И не вернулась я. Я тут никому не нужна. Чего говорить. Я не хочу, – и вот тут потоком хлынули слезы.

– Ну, поплакать можешь. Ладно.

– Уходи, я не хочу жить, и не хочу никого видеть и знать.

Сильную боль я снова ощутила в плечах. Он опять схватил меня. Хватка боксера.

– Вот что. Сядь. Нет, не садись, – он подхватил меня и поднял на руки. – Слышь, как тебя зовут-то? – обратился он к Петру.

– «Хирург».

– Отлично, в этом сарае кофе есть?

– Да какое кофе! Ей вряд ли можно!

– Не спорь. Ты хирург, а я анестезиолог.

Он понес меня на кухню. С видимым удовольствием донес до стула.

– Значит так. Слушай и запоминай!

Ловко орудуя с кастрюльками и пакетиками, поставил кофеварку на огонь. Достал маленькую чашечку и вымыл ее тщательно и чисто.