В алфавитном порядке

— Ну что ж, сэр, — сказал Кроум, — я хотел бы приступить к работе. Хочу заглянуть в кафе, где служила девушка, и повидать ее родителей. Кэлси может идти со мной.

— А мосье Пуаро? — спросил начальник полиции.

— Я буду сопровождать вас, — ответил Пуаро, слегка поклонившись Кроуму.

Мне показалось, что Кроуму это не очень понравилось, а Кэлси, который впервые видел Пуаро, широко осклабился. К сожалению, видя моего друга впервые, люди находили его просто комичным.

— Что можно сказать о кушаке, которым была задушена девушка? — спросил Кроум. — Мосье Пуаро склонен считать это ценным следом.

— Нисколько, — поспешно возразил Пуаро. — Вы меня не так поняли.

— Кушак вам ничем не поможет, — ответил Картер. — Это не кожаный пояс, на котором могли бы остаться отпечатки пальцев, а толстый, вязанный из шелковых ниток кушак — идеальное орудие для данной цели.

Я содрогнулся.

— Итак, — сказал Кроум, — пойдем!

Мы отправились в путь.

Первый наш визит был в «Рыжую кошку». Это было заурядное маленькое кафе на набережной. Здесь стояли столики, покрытые клетчатыми, оранжевыми с белым, скатертями. Это было одно из тех заведений, специальность которых — утренний кофе, чай пяти сортов и немногочисленные блюда для скромного завтрака, такие, как яичница, креветки и макароны с сыром.

Мы явились в тот час, когда начали приходить посетители, чтобы выпить утренний кофе. Хозяйка поспешно увела нас в свое довольно неопрятное святилище в глубине дома.

— Мисс… э… Мерион? — спросил Кроум.

Мисс Мерион заблеяла высоким плаксивым голосом расстроенной дамы:

— Да, это я. Какая печальная история! Ужасно печальная! Я даже представить себе не могу, как она отразится на нашем кафе!

Мисс Мерион была тощая женщина лет сорока, с жидкими волосами оранжевого цвета (право же, она сама удивительно была похожа на рыжую кошку!). Она нервно перебирала пальцами многочисленные рюши и оборки своего служебного платья.

— К вам народ ломиться будет, — подбодрил ее инспектор Кэлси, — вот увидите. Поспевайте только подавать!

— Отвратительное преступление! — сказала мисс Мерион. — Просто отвратительное! Начинаешь отчаиваться в человеческой натуре.

Тем не менее глаза ее алчно заблестели.

— Что вы можете сказать нам о покойной, мисс Мерион?

— Ничего! — решительно заявила мисс Мерион. — Ровно ничего.

— Давно она к вам поступила?

— Прошлым летом.

— Вы были довольны ею?

— Она была хорошая официантка — быстрая и услужливая.

— Миловидная? — спросил Пуаро.

Мисс Мерион подарила его тем же взглядом, что и Кроум: «Ох уж эти иностранцы!»

— Она была милая, опрятная девушка, — холодно ответила хозяйка кафе.

— В котором часу она ушла вчера со службы? — спросил Кроум.

— В восемь. Мы закрываемся в восемь. В нашем кафе не подают ни обедов, ни ужинов. На них нет спроса. Яичница и чай — вот и все, что мы предлагаем. Клиенты приходят часов до семи, иногда немного позже, но после половины седьмого у нас уже пустовато.

— Не говорила ли вам девушка, как она собирается провести вечер?

— Конечно нет! — возмутилась мисс Мерион. — Не такие у нас с ней были отношения!

— За ней никто не заходил? Или, может быть, спрашивал о ней?

— Нет.

— Она казалась вчера такой же, как всегда? Не была ли она возбуждена или подавлена?

— Право, не могу сказать, — ответила мисс Мерион тоном человека, которому это глубоко безразлично.

— Сколько у вас официанток?

— Обычно две, а с двадцатого июля до конца августа — еще две.

— Но мисс Элизабет Барнард не была сезонной служащей?

— Мисс Барнард была постоянной.

— Что вы можете сказать о второй постоянной официантке?

— Мисс Хигли? Очень милая молодая особа.

— Она дружила с мисс Барнард?

— Право, не знаю.

— Мы хотели бы поговорить с ней.

— Сейчас?

— Если можно.

— Я пришлю ее сюда, но прошу вас не задерживать ее долго. Сейчас время, когда все пьют утренний кофе.

Рыжая, с кошачьими ухватками, мисс Мерион вышла из комнаты.

— Весьма почтенная дама! — заметил инспектор Кэлси. — «Право, не могу сказать!» — протянул он, передразнивая жеманные манеры мисс Мерион.

В комнату впорхнула, немного запыхавшись пухленькая, темноволосая и розовощекая девица с черными глазами, расширенными от возбуждения.

— Меня прислала мисс Мерион, — прощебетала она.

— Вы — мисс Хигли?

— Да, это я.

— Вы были знакомы с Элизабет Барнард?

— Конечно, я знала Бетти. Какой ужас! Ну просто ужас! Прямо поверить не могу! Я все утро говорю: «Девочки, этого не может быть!» Бетти! Наша Бетти Барнард, которая все время была с нами… и вдруг убита! Ну не могу поверить! Я уже раз пять себя щипала, чтобы убедиться, не сон ли это. Бетти убита! Это… Ну, вы меня понимаете, это невозможно!

— Вы хорошо знали покойную? — спросил Кроум.

— Она поступила сюда раньше меня. Я начала работать в марте, а она тут с прошлого года. Она была тихонькая, если вы понимаете, что я хочу сказать, не из тех, кто любит пошутить и посмеяться, то есть не то чтобы она была тихоней, у нее был огонек, сколько угодно! Она, как бы сказать, была тихонькая, но не тихоня, вы меня понимаете?