В дебрях Африки

Офицер улыбнулся, услышав ответ самолюбивого мальчика.

Дальнейший разговор пошел легко, так как, по-видимому, забавлял обоих офицеров. Оказалось, что оба они едут тоже из Порт-Саида в Каир, чтоб увидеться с английским посланником и получить последние инструкции относительно далекого путешествия, которое ожидало их в непродолжительном времени. Младший из них был военным врачом, а тот, который вел разговор со Стасем, капитан Глен, должен был по распоряжению своего правительства ехать из Каира через Суэц в Момбасу и принять управление над целой областью, прилегающей к этому порту и простирающейся до области Самбуру и озера Рудольфа. Стась, который с увлечением читал путешествия по Африке, знал, что Момбаса находится на несколько градусов южнее тропиков и что соседние страны, хотя и причисляемые к сфере английского влияния, в действительности еще мало исследованы, совершенно дики, изобилуют слонами, жирафами, носорогами, буйволами и разными видами антилоп, которые попадались как военным и миссионерским, так и торговым экспедициям. Он от души завидовал капитану Глену и пообещал ему, что непременно посетит его в Момбасе и поохотится с ним на львов и буйволов.

– Хорошо, только приезжайте, пожалуйста, вместе с этой маленькой мисс, – ответил капитан Глен, смеясь и указывая на Нель, которая как раз в это время отошла от окна и села возле него.

– У мисс Роулайсон есть отец, – ответил Стась. – Я являюсь ее опекуном только в дороге.

При этих словах второй офицер живо к ним обернулся и спросил:

– Роулайсон? Это не один ли из директоров канала, у которого брат живет в Бомбее?

– В Бомбее у меня дядя, – ответила Нель, поднимая кверху пальчик.

– А! Значит, это твой дядя, милая, женат на моей сестре. Меня зовут Клэри. Мы, значит, родственники. Я очень рад, что встретил тебя и познакомился с тобой, мой милый птенчик.

И доктор был в самом деле рад. Он рассказал, что сейчас после приезда в Порт-Саид он расспрашивал о мистере Роулайсоне, но в конторе ему сообщили, что последний уехал на праздники. Он выразил также сожаление, что пароход, на котором они с Гленом должны ехать в Момбасу, уходит из Суэца через несколько дней, так что ему не удастся съездить в Мединет.

Он просил только Нель передать привет отцу и обещал написать ей из Момбасы. Оба офицера вели разговор преимущественно с Нель, так что Стась оставался в стороне. Зато на всех станциях появлялись целыми дюжинами мандарины, свежие финики и превосходный шербет. Кроме Стася и Нель, уплетала их и Дина, которая, при всех своих достоинствах, была большой лакомкой.

Дорогу до Каира, таким образом, дети проехали незаметно. На прощанье офицеры поцеловали ручки и головку Нель и пожали руку Стасю, причем капитан Глен, которому смелый мальчуган очень понравился, сказал полушутя, полусерьезно:

– Послушай, милый! Кто знает, где, когда и при каких обстоятельствах мы можем еще встретиться в жизни. Помни, однако, что ты всегда можешь рассчитывать на мою дружбу и помощь.

– И вы на мою тоже, – ответил Стась с полным достоинства поклоном.

IV

И пан Тарковский и мистер Роулайсон, который любил больше жизни свою маленькую Нель, очень обрадовались приезду детей. Юная парочка тоже с радостью встретила родителей, но тотчас же принялась осматривать палатки, которые были уже совершенно убраны внутри и готовы к приему дорогих гостей. Палатки оказались великолепные: двойные, подбитые одни голубой, другие красной фланелью, устланные внизу войлоком и просторные, как большие комнаты. Бюро путешествий, дорожа мнением высокопоставленных чиновников управления каналами, приложило все усилия, чтоб им было хорошо и удобно. Мистер Роулайсон опасался сначала, чтоб продолжительное пребывание в палатке не повредило здоровью Нель, и если согласился на это, то только потому, что в случае непогоды всегда можно перебраться в гостиницу. Но теперь, внимательно осмотрев все на месте, он решил, что дни и ночи, проведенные на свежем воздухе, будут гораздо полезнее для его девочки, чем жизнь в затхлых комнатах местных гостиниц. К счастью, и погода была превосходная. В Мединете, или Эль-Медине, окруженном цепью песчаных холмов Ливийской пустыни, климат значительно лучше, чем в Каире; недаром это место называют «страною роз». Благодаря защищенному положению и обилию влаги в воздухе ночи там не так холодны, как в других частях Египта, даже расположенных значительно южнее. Зима там необыкновенно приятна, а с ноября начинается пышный расцвет растительности.

Финиковые пальмы, оливковые деревья, которых вообще мало в Египте, фиговые деревья, апельсины, мандарины, исполинские рицинусы, огромные гранаты и множество других южных растений покрывают сплошным лесом этот чудный оазис. Сады точно залиты огромной волной акаций, сирени и роз, так что ночью каждое дуновение приносит их упоительный аромат. Там дышится полной грудью и «не хочется умирать», как говорят местные жители.