В дебрях времени

Ровный бесстрастный голос произнес:

— Вам придется изучить ее механизм.

— А? — спохватился я. — Да, да, конечно. Все это так неожиданно. Я так рад!.. Ваша любезность…

— Допустим. Но вы, по-видимому, намеревались отправиться в путешествие немедленно? Разочарую вас. Как шофера в клубе, я буду вас обучать управлять ею. Будет и стажировка. На это уйдет недель четыре-пять. Затем я прочту вам свой собственный, единственный в своем роде курс «Ориентация во времени». Без этих специальных навыков вы не сможете определить время, в котором вы окажетесь. Вы будете метаться в безднах прошлого, потеряете ориентировку и вряд ли сумеете вернуться в наш век. Только на бумаге все выглядит просто, будто примитивная культура всегда предшествует более развитой цивилизации. Я говорю об этом на тот случай, если в пути у вас откажет «индикатор времени». Он укажет вам «местонахождение» во времени — до минуты! Риск, разумеется, велик, но и соблазн не мал. Так что готовьтесь к турне по времени! — добавил он в заключение и поднялся.

Мой визит к этому интересному человеку занял не меньше часа. С той поры я все свободные вечера проводил у нового соседа, прилежно усваивая премудрости путешествия по времени. Разумеется, я решил посетить далекое прошлое. Ведь я — палеонтолог, а палеонтология — наука о жизни, исчезнувшей задолго до появления человека, о животных и растениях, изображение которых можно видеть теперь только в музеях и на страницах специальных книг. Располагая чудесной машиной, я имел перед зоологами, биологами, ботаниками и собратьями-палеонтологами то завидное преимущество, что мне незачем было скитаться по бездорожью с рюкзаком, присматриваясь к обрывам по берегам рек и оврагов, и ползать на головокружительной высоте, прижимаясь к шершавым скалам, только для того, чтобы найти выпавший из бездны времени невзрачный обломок. Я должен был только раскрыть пошире глаза и смотреть вокруг на то, чего еще никто не видел. Я мог надеяться открыть тайну возникновения живого из неживого, тайну красной соленой крови, тайну первого стремительного прыжка и истошного вопля настигнутой жертвы. Я мог надеяться увидеть первый взмах крыла, усаженного перьями, и первое молоко, жирной густой струйкой стекающее на маленький розовый язычок подслеповатого, беспомощного существа, которое, спустя сотню миллионов лет, преобразилось в человека. Я был полон самых радостных надежд и смутных, но осязаемых опасений…

Наступил день моего отъезда.

Проводив меня в кабинет, где стояла машина, Мнимый Путешественник по времени наскоро повторил последние полезные советы. Он настойчиво заклинал меня не оставлять механизм надолго без присмотра и, конечно, не удаляться от него.

— Не забыли взять фотоаппарат? — спохватился он, когда я уселся на жесткое сиденье машины.

— Об этом я позаботился прежде всего, — ответил я и указал на кожаные футляры, лежавшие поверх фляг и термосов. Два «Ленинграда», «Старт» и семь сменных объективов.

— Отлично, вы не останетесь без доказательств, как Челленджер у Конан-Дойля, — улыбнулся он. — В добрый путь!

Он кивнул мне, потом повернулся и тихо притворил за собой дверь гостиной. Я услышал, как в замочной скважине повернулся ключ, помедлил и, решившись наконец, обеими руками потянул на себя рычаг…

Среди умерших миров

Не знаю почему, но инстинктивно я зажмурился. Мысли вдруг сразу разбежались, как трусливые кролики при виде коршуна. Странная пустота возникла в голове. Появилось отвратительное ощущение падения в пропасть. Тело утратило вес, и к горлу подступила тошнота.

Когда я открыл глаза, все пространство вокруг было исчерчено быстро сменявшимися темными и серыми полосами. Судя по стрелкам на индикаторах, мгновение назад машина молнией пронеслась через царствование египетского фараона Рамзеса II, а три секунды спустя я уже углубился в середину палеолита. Остановись машина в этот момент — и мне открылись бы становища первобытных людей возле зияющих пещер во всем их диком своеобразии. Но я не задерживался, торопясь начать захватывающий обзор истории мира с того момента, когда наша Земля, новорожденная планета, едва начала остывать и покрываться непрочной корочкой затвердевшей магмы. Я собирался опуститься на самое дно океана Времени…

Машина стремительно разгонялась, стрелки индикаторов двигались все быстрее. Сначала я ликовал, но потом мне стало как-то не по себе. Прошло около часа, индикаторы показывали, что все возможные стадии жизни на планете уже закончились или, правильнее сказать, еще не успели возникнуть, а машина с непрерывно возраставшей скоростью продолжала падать в бездонную пропасть миллионов, сотен миллионов, миллиардов лет.