В дни войны и мира

В этой поездке К. Е. Ворошилова сопровождали начальник оперативного управления Генерального штаба Красной Армии генерал-полковник С. М. Штеменко, заместитель начальника Юго-Западного направления оперативного управления Генштаба полковник С. А. Петровский и некоторые офицеры его секретариата. Мне же приказали пока оставаться в Москве, чтобы отсюда отправлять маршалу необходимые документы. Но одновременно с этим я должен быть в постоянной готовности также выехать на фронт.

Среди потока документов, поступавших тогда, в канун Нового, 1944 года, на имя К. Е. Ворошилова, были и те, что по своему содержанию так или иначе напоминали о недавней Тегеранской конференции, о договоренностях по операции «Оверлорд». Так, 30 декабря в секретариат поступила телеграмма от начальника генштаба американской армии Дж. Маршалла. В тот же день в срочном порядке я отправил ее в Крым. Вот что было в этом документе:

«Маршалу Советского Союза тов. К. Е. ВорошиловуДокладываю текст телеграммы начальника генерального штаба американской армии Маршалла, полученной на Ваше имя от главы американской миссии генерала Дина через отдел внешних сношений НКО: «Единодушие, которое было достигнуто Советским Союзом, Великобританией и Соединенными Штатами в Тегеране, является источником большой уверенности и доверия для меня, а также для других офицеров Соединенных Штатов, принимавших участие в конференции. Мы ясно отдаем себе отчет в том, что широта Ваших взглядов, основанная на большом опыте, является средством для заключения соглашения. Нет сомнений в том, что Новый год принесет большие победы, и я надеюсь, что он также доставит немалую долю личного счастья для Вас. Джордж Маршалл, генерал армии США, начальник генштаба» Капитан М. Петров»

.[14]

Содержание полученного документа К. Е. Ворошилов доложил потом И. В. Сталину. И уже после этого отправил Дж. Маршаллу согласованный с Верховным ответ:

«…Разделяю Ваше мнение о достигнутом единодушии на Тегеранской конференции между Соединенными Штатами, Великобританией и Советским Союзом. Это единодушие будет стимулом для дальнейшей совместной беспощадной борьбы союзных армий против общего врага до полного его разгрома. Уверен, что 1944 год принесет американской армии блестящие победы при осуществлении разработанного Вами плана операции в Европе, что, разумеется, явится и Вашим личным большим праздником. Маршал Советского СоюзаК. Ворошилов»

.[15]

Вслед за торжественным боем Кремлевских курантов, возвестивших о том, что наступило 1 января 1944 года, по Всесоюзному радио прозвучал новый Государственный гимн Советского Союза. Отчетливо помню, с какой неизбывной светлой радостью и гордостью вслушивался я в полные уверенности в наше правое дело чеканные слова:

…Мы армию нашу растили в сраженьях,

Захватчиков подлых с дороги сметем!Мы в битвах решаем судьбу поколений,Мы к славе Отчизну свою поведем!

Генерал-майор Л. А. Щербаков, находившийся тогда при маршале Ворошилове в станице Варениковской и в Крыму, потом рассказывал, что Климент Ефремович слушал гимн тоже с огромным вниманием. А затем, когда отгремели последние аккорды, прочувствованно сказал:

— Да, не зря потрудились! Удался, на славу удался гимн!

Дело в том, что к его созданию К. Е. Ворошилов тоже имел определенное отношение. В 1943 году по поручению ЦК партии он осуществлял руководство комиссией, которая должна была тщательно изучать материалы к новому гимну, поступающие от поэтов и композиторов.

* * *