В доме коммерции советника (дореволюц. издание)

Кети тоже нервно содрогалась при мысли вернуться въ виллу, прежде чмъ Флора не переселится въ Л*. Она хорошо чувствовала, что не въ силахъ была-бы долго сохранять наружное спокойствіе и хлоднокровіе. Ей уже и въ Дрезден не мало стоило труда, что бы не выказать всю потерю своего внутренняго спокойствія; она сильно боролась противъ сладостнаго непреодолимаго чувства, которое люди называютъ грхомъ. Вдь Генріэтта еще не звала ее, хотя въ каждомъ письм жаловалась на одиночество, и говорила, что только благодаря заботамъ доброй тетушки Діаконусъ, она осталась жива эти мсяцы. Во всхъ письмахъ больной сестры главныя роли играли два человка: докторъ и тетушка. Все что происходило въ уютномъ домик возл рчки, передавалось въ мельчайшихъ подробностяхъ, даже самыя незначительныя новости разсказывались, какъ будто то были замчательныя событія и въ этихъ мстахъ письмо Генріэтты дышало жизнью и веселостью, – въ остальномъ-же оно было мрачно и скучно, а иногда нкоторые листки казались еще влажными отъ слезъ.

Объ интимныхъ отношеніяхъ обрученныхъ, Генріэтта не говорила ни слова, но жаловалась на доктора, который теперь вслдствіе своей громадной практики, сдлался неузнаваемъ, только съ своими паціентами онъ былъ кротокъ и разговорчивъ, въ обществ-же раздражителенъ, молчаливъ и мраченъ. Кром того вс единогласно замчали, что онъ сильно измнился по наружности, похудлъ и значительно поблднлъ.

Между тмъ время шло, и срокъ, назначенный для свадьбы, приближался. Флора не сочла нужнымъ пригласить младшую сестру изъ Дрездена; по словамъ Генріэтты, прекрасная невста не успваетъ отдыхать отъ шумныхъ празднествъ и баловъ и голова ея совсмъ закружилась отъ различныхъ приготовленій къ предстоящей свадьб. Къ тому же Флора по прежнему продолжала капризничать и къ великому отчаянію поставщиковъ, постоянно перемняла различные заказы, непремнно требуя чтобы они были окончены къ извстному сроку. Генріэтта находилась въ неописанномъ волненіи и не переставала повторять, что ужасно тяготится всми этими свадебными треволненіями. Тетушка Діаконусъ тоже не была въ состояніи поддерживать ее въ „эти ужасные дни“, такъ какъ сама тоскуетъ и часто бываетъ разстроена въ виду предстоящей разлуки. Подобныя жалобы усиливались съ каждымъ письмомъ, пока однажды, вечеромъ, за недлю до свадьбы пришла, на имя Кети телеграмма слдующаго содержанія:

„Прізжай, какъ можно скоре! Я страдаю душевно и тлесно!“

Медлить было некогда; сама докторша не въ состояніи была удержать Кети въ Дрезден. Лихорадочная дрожь потрясала вс члены молодой двушки, когда она думала о томъ, что ей предстоитъ; но въ тоже время сердце ея переполнялось радостью при одной мысли снова увидть того, кто въ скоромъ времени сдлается ее зятемъ.

И вотъ въ одно ясное сентябрьское утро Кети опять входила во дворъ своей мельницы. Она еще изъ Дрездена телеграфировала Францу о своемъ прізд и старая Сусанна съ истинно материнскою заботливостью приготовила все къ ея прибытію: на окнахъ угловой залы въ изобиліи стояли цвтущіе горшки геліотроповъ, розъ и резеды, наполняющіе всю комнату душистымъ ароматомъ; на комод и столахъ лежали чистыя салфетки, изъ за зеленой перегородки выглядывала блоснжная кровать, а на дубовомъ, большомъ стол съ старомодными фигурными ножками, красовался знакомый намъ мдный кофейникъ, только что испеченная булка, щедро засыпанная мелкимъ сахаромъ и золоченая чашечка, самая драгоцнная вещь изъ стекляннаго шкафа покойной мельничихи.

Блестящіе досчатые полы снова трещали подъ ногами молодой двушки, а черезъ открытыя окна ясно доносилось звонкое воркованье голубей и шумъ воды съ ближайшей плотины.

Кети была у себя дома и здсь ей хотлось остаться! Цль ея, конечно, была, какъ можно скоре навстить больную сестру, но она, во что бы то ни стало, ршилась отказаться отъ гостепріимства въ дом коммерціи совтника, если-бы даже пришлось вынести нсколько колкихъ замчаній со стороны президентши, которая всегда морщилась, когда дло шло о неприличномъ сношеніи виллы съ мельницею.

Кети находилась въ странномъ настроеніи духа. Страхъ передъ свиданіемъ съ жителями виллы, болзненное влеченіе къ домику около рчки, куда она не смла показаться, хотя глядя изъ окна на знакомые, золоченые флюгера, ей казалось, какъ будто они ласково ее къ себ манили; страстное нетерпеніе хоть одинъ разъ встртиться съ симпатичнымъ докторомъ, котораго она впервые увидала на мельниц и съ того же момента горячо полюбила: все это тснилось въ ея взволнованной груди и сердцемъ ея овладла непонятная робость и грусть.

***

Уже въ теченіи нсколькихъ мсяцевъ, страницы газетъ были переполнены интересными извстіями объ огромныхъ капиталахъ, рухнувшихъ въ Вн, вслдствіе банкротства нкоторыхъ изъ частныхъ банковъ и не удачныхъ акціонерныхъ спекуляцій. Во всхъ публичныхъ мстахъ, во всхъ домашнихъ салонахъ только и толковали, что объ этомъ потрясающемъ событіи, и даже въ маленькомъ семейномъ кружк докторши его неоднократно разбирали.