В дорогу. Лучшее детям

Пик летних игр приходился на время, когда к бабушке приезжали мои двоюродные братья и сестры, а в доме напротив останавливались наши одногодки по фамилии Соленовы и Петуховы. Во время редких ссор мы их дразнили «петухи соленые». Местом подвижных игр была вся не заасфальтированная улица. А вот сидя уместиться в один ряд мы могли только на самой длинной скамейке у забора деда Щелкуна. Его дом соседствовал с огородом бабушки и отделялся ограждением из штакетника. На моей памяти дед всегда жил один, вел однообразный образ жизни. По потребности выходил из дома за продуктами. Единственным неудобством такого соседства было то, что он гнал самогон для личного употребления, и отмечал это событие громким пением. А так как в добавок был туговат на ухо, то громкость пения регулировать не мог. Вот только этими концертами и досаждал раз или два в месяц. О приближении концерта предупреждал дым из трубы его сарайки, где он гнал зелье. Самогонный аппарат у него был такой же, как у бабушки. Об этом мы с братом знали точно, так как в отсутствии деда облазили весь его участок и даже знали где он ключ от сарайки прячет. В остальном дед был таким нелюдимым брюзгой, что шокировал всю улицу, угостив детвору карамельками. Особо выделив нас с братом. А вечером, в наше отсутствие, вообще набрался смелости и посетил бабушку.

Но на следующий день отношение его к детям изменилось. Сначала он прогнал всю нашу братию со скамейки. Мы, при его приближении, уже рты раскрыли в надежде получить еще карамелек. А когда брат перелез через забор за мячом, запустил в мальчишку гнилым яблоком и пообещал отхлестать крапивой. Вечером, из разговора родителей, узнали причину его поведения. Щелкун приходил к бабушке свататься, получил от ворот поворот и злобу решил выместить на нас. Родители тоже удивились его выбору. Он, предложением руки и сердца нашей бабуле, сильно обидел свою поклонницу, бабу Нюру. Она не скрывала желания объединить хозяйство с дедовым под одной крышей.

Сватовство деда Щелкуна мы с братом восприняли, как личное оскорбление. Месть деду за посягательства на нашу монополию пользоваться услугами бабушки должна быть жестокой! К тому же бросаться гнилыми яблоками и обещать высечь крапивой! Тут еще припомнились старые обиды, когда он жаловался, что мы угрожали ему граблями и рогаткой. В тот вечер с братом перебрали все возможные планы мести. Вариант «дразнилка» отпал первым. Во-первых брат уже был пионером, а пионерам дразниться не к лицу. Во-вторых, еще в прошлом году сочинили: «Дед сосед купил мопед. Нет ни деда, ни мопеда». Подбежим к забору: «Дед сосед… купил…». И тут такой смех нападал, что закончить так ни разу и не смогли. Со смехом убегали от забора. Хотя сосед на нас внимание не обращал, скорее всего просто не слышал. Другие мелкие пакости что-то поломать, подпилить, заминировать обсуждались, но к исполнению приняты не были. Решили положиться на случай. Чисто детский подход, отложить решение задачи на потом.

Разъехались «петухи солёные», замаячили школьные пионерские будни. Тут как-то в первой половине дня прибегает с самого конца улицы мой школьный друг, Вовчик. Задыхаясь выдал. «Батя послал. Нас накрыли. Милиция с «трезвенниками» рейд по самогонщикам проводят. На нас протокол пишут. Через час у вас будут. Бабуля где?». Бабуля с утра ушла на базар яблоки продавать и когда будет? Неизвестно. Родители на работе, а бидон с брагой и самогонный аппарат на месте. Брат был умнее меня на целый год. Вручил Вовчику самый важный компромат от самогонного аппарата – змеевик. «Тикай, в саду зарой. И тут же мне, – хватай бидон за другую ручку». Стресс силы добавил, вынесли флягу и уже собрались утащить подальше от дома и вылить, как на глаза попался дед с пустой авоськой, удаляющийся в сторону центра. Это минимум час до возвращения.

Не могу сказать, кому мысль пришла. Мы ее даже не озвучивали, лишь переглянулись и поволокли бидон в дедову сарайку. Только Вовчик глаза выпучил, понять ничего не может. Задыхаясь под тяжестью бидона я все -таки выдал: «Вовчик, будешь сегодня пионером – героем. Поможешь комиссии план по трезвости выполнить. Только дай печку растопить, чтоб закапало. Да посмотри, чтобы Щелкун не спалил». Дружбан понял с полуслова и занял наблюдательный пост на скамейке. Посматривая то в сторону, откуда комиссия приближалась, то в сторону, куда дед ушел.