В древнем царстве Урарту. Повесть

Когда прибыли мы в Тушпу, нас повели на холм, где строили храм. Много там трудилось рабов иноплеменных, да и свободного люда было немало. Их привезли из разных мест Урарту. Высокие возвели стены! А внутри храма - круглые колонны из базальта. Отцу приказали сделать украшения для стен и вокруг жертвенника. А еще велено было высечь из розового камня высокие светильники. Я помню, как трудился над ними отец. Они были подобны волшебным цветам, когда их зажгли, и камень засветился розовыми лучами.

- В горах наших очень много хорошего камня, Габбу. Благородный то камень для резчика. Чудесный камень! А здесь все известняк - грубый, некрасивый камень.

- Зато нам легче с ним работать, - возразил Габбу. - Не хочется здесь такие труды тратить на резьбу, как на своей земле. Там для своих царей храмы строили и своих ягнят в жертву приносили. А здесь все для других… Не получает от нас великий Халд жертвы и не делает нам добра. Так и живем, забытые богами, и жизнь наша тяжка.

- Ты прав, Габбу, - согласился Аплай. - Грозный Халд не слышит нас. Да и как услышать, когда мы с тобой уже столько лет ни одной жертвы ему не принесли! Столько лет мы трудились на злобных и жадных царей Ассирии и не заработали даже маленького ягненка для священной жертвы богам. Как не быть беде!

- Частенько я думаю об этом, - вздохнул Габбу. - Боги требуют жертв и молитв, а что можем мы сделать для них, бедные рабы? И все же я думаю о лучшем, я надеюсь! Я хотел бы многое узнать, что мне неведомо. Хотел бы знать, куда девался мой отец. Остался ли он в Мусасире или был убит. В рабство он не попал, иначе мы бы встретились с ним. Такого искусного мастера взяли бы в Ниневию, не правда ли?

- Пожалуй, и так, - кивнул Аплай. - Все лучшие мастера Урарту, прибывшие в тот год строить храмы в Мусасире, - все попали в рабство к ассирийцам. Он был горяч - Нарагу. Если он отбивался, то могли его и убить.

- Многое я готов отдать за то, чтобы узнать обо всем, что дорого моему сердцу, - вздохнул Габбу.

- А почему бы тебе не попробовать бежать? - спросил Аплай. - Я уже так давно говорю тебе об этом.

- Верно, - согласился Габбу. - Но я не сделаю этого. Я не оставлю тебя, мой добрый Аплай. Ты один у меня на всей земле. Ты заменил мне всех, кто мог бы любить меня и жалеть. Ты один утешал меня в минуты горя и несчастий. Как могу я покинуть тебя на чужой земле! Я был ребенком, когда встретил тебя здесь. С тех пор прошло столько лет… Мы связаны узами дружбы и цепями рабства, как можно их разорвать!

- Но ты молод, - возразил Аплай. - Ты можешь еще пожить на родной земле. Я хочу для тебя немного счастья… Послушай старого друга: беги при первом же случае. Ты еще крепок, и руки у тебя золотые.

Друзья еще долго не расставались. Лишь пение петуха напомнило им о том, что пора разлучиться.

Светало. Габбу нужно было незаметно уползти в хижину рабов-каменотесов. При первом же крике глашатая он должен был войти в большой, огороженный стеной двор, где собирались рабы-строители.

Нередко темной ночью молодой Габбу приползал к старику, чтобы перевязать его раны, накормить сухой лепешкой, положить ему свежую циновку. Сколько долгих ночей проводили они за беседой! Но ни разу им еще не приходилось так хорошо поделиться своими мыслями и переживаниями.

Габбу ушел. У Аплая были впереди еще целый день и целая ночь. Шумукин позволил ему отдохнуть, прежде чем начать лепить статую бога Шамаша. Когда Габбу ушел, Аплай достал из-под циновки бронзовую фигурку бога Тейшебы с булавой и топором в руках.

- Бог ветра, бури и войны, - призывал он Тейшебу, - помоги урартам отомстить за позор и несчастье, постигшее нас! Пошли проклятье потомству Саргона!

В городе Тейшебаини

А в это время далеко от Ниневии, в столице Урарту - Тушпе, царь Руса, сын Аргишти, стоя перед статуей бога Халда, просил его милости и покровительства.

- Милостью твоей, о великий Халд, мы снова обрели силу и могущество, - говорил Руса. - Мы построили новые города и храмы на развалинах, оставленных нам Саргоном, - да будет проклято имя его навек! Мы прославляем тебя, великий Халд, новыми каналами. Тучные пастбища и плодородные поля мы имеем. Для могущества нашей страны мы строим крепости, которые защитят нас от врага. Дай нам силу и богатство, чтобы отстоять земли наши! Пусть никогда не повторится поход Саргона, уведшего в рабство наших жен и детей, поправшего наши святыни, наши храмы и самих богов! В жертву тебе мы приносим десять священных быков и двенадцать ягнят. Сделай нас неуязвимыми для врагов наших! - молил Руса.

Пока Руса просил милости Халда, жрецы и служители храма разводили на берегу озера Ван множество костров. Рев животных возвестил жителям окрестных селений о том, что воздается великая жертва богу Халду.

- Для силы и мощи нашей воздадим великую жертву! - говорил старый жрец храма Халда, высоко подняв над собой сверкающий на солнце жертвенный нож.

- Для силы и мощи нашей! - вторили жрецы в белых одеждах, с длинными бородами.