В её глазах

Если я и дальше буду продолжать себя щипать, как последний придурок, руки у меня очень быстро будут все в синяках, и медсестры решат, что я снова начал употреблять (хрен там!), но, по крайней мере, эти щипки отмечают ход времени в этой вонючей дыре. Два дня я пересчитываю пальцы, пялюсь на часы и щиплю себя, как подорванный, и все без толку. Адель говорит, нужно набраться терпения. По крайней мере, она говорит это с улыбкой. Чем-чем, а терпением я не отличался никогда. Зато у меня хорошо получается ее смешить. А у нее получается смешить меня. Она охрененная. Без нее в этой убогой богадельне была бы такая тоска, что впору было бы утопиться в озере. Был я уже на их гребаной реабилитации. Понятия не имею, какого рожна им понадобилось наказывать меня во второй раз, запихав сюда. Чертова Эйлса, это так в ее духе. Раз это на халяву, значит нам это надо. Наверняка она уговорила врача отправить меня сюда, чтобы я не путался у нее под ногами и не мешал ей трахаться с кем попало, когда ей приспичит.

Адель не такая. Я согласился попробовать эту ерунду только ради нее. На самом деле эти сны не слишком меня достают, иногда они мне даже нравятся. В них я чувствую себя более живым, чем в реальной жизни. Иногда у меня такое чувство, словно я бреду под водой. Все такие скучные. Такие предсказуемые. Так зациклены на самих себе. Включая меня самого, но чего еще можно было ожидать? Они вообще видели, в какой дыре я живу? Все люди – дерьмо и заслуживают, чтобы с ними обращались как с дерьмом. За исключением Адели. Адель по-настоящему прекрасна внешне и внутренне. Конечно, теперь, после того как я написал это, показывать ей эту тетрадь ни в коем случае нельзя. Не хочу, чтобы она подняла меня на смех. Может, я забавный и умный, но не будем забывать о том, что я вдобавок к этому тощий, прыщавый и с этими дурацкими скобками на зубах. Она не поймет. Решит, что я просто хочу ее трахнуть (а я на самом деле этого не хочу). Наверное, я просто не люблю людей вообще. Люди вообще для меня даже не существуют, но Адель мне нравится. Мне нравится быть рядом с ней. В ее обществе мне хорошо и не так сильно хочется обдолбаться. Мы с ней друзья. Пожалуй, мы с ней лучшие друзья. Не помню, когда у меня в последний раз был лучший друг. Адель Резерфорд-Кэмпбелл – первый в моей жизни лучший друг. На самом деле это – как ни странно – очень даже приятное ощущение.