В глазах созерцателя

Мистер Бикель кивнул мистеру Фенимору и выплыл из дверей. Он вышел из столовой, пересёк вестибюль, спустился на тротуар и перешёл улицу. Когда движение замерло, он взошёл на противоположный тротуар, поднялся по ступенькам и исчез в отеле, что напротив.

Мистер Фенимор, наблюдавший за всем этим, почувствовал, как у него в голове всё заиндевело. Его вынесло навстречу серому дню, как будто большой магнит вытягивал его наружу, ухватив за металл, спрятанный в его лацканах. Он направился в соседний отель и вскоре очутился в просторном тёмном холле. И подоспел вовремя, ибо узрел, как мистер Бикель забирает свою почту и ключ, направляется к лифту, заходит в него и, пока закрываются шуршащие двери, приподнимает шляпу, улыбаясь Фенимору, который хватается за колонну, чтобы удержаться на ногах, глядя, как поочерёдно загораются зелёные цифры на шкале этажей: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь. Стоп. В вышине подобно одиночному облачку в пустом и неподвижном небе ощущалось движение, дыхание, скольжение мистера Бикеля, вступающего в иное измерение своего существования.

***

Администратор даже не оторвал глаз от реестра, казалось, написанного на языке, который он сосредоточенно изучает.

— Меня не интересует, есть ли у мистера Бикеля номер в Карлсон-отеле напротив.

— Но я только что видел, как он забирал свой ключ. Я спросил у администратора: он зарегистрирован под именем Брайт, а не Бикель!

— Как мистер Бикель или мистер Брайт распоряжается своими деньгами, меня не касается, — сказал администратор, склонившись над реестром. — Если ему угодно валять дурака и сорить деньгами, кому какое дело. До тех пор, пока он не нарушает закон, не пьянствует и не дебоширит. Может, он спит на полу. У нас бывают гости, спящие на полу. Иногда иностранцы. Иногда йоги. Всякое случается.

Администратор говорил смертельно усталым голосом. Он впал в совершенно непроницаемое молчание, водя пальцем по фамилиям в реестре.

— Значит, вы не будете настаивать, чтобы он спал на своей кровати? — сказал мистер Фенимор.

Молчание.

— И вы не принудите его запирать дверь? — сказал мистер Фенимор.

Молчание.

— Что ж, — сказал мистер Фенимор. — Кто угодно может подумать, что это я — возмутитель спокойствия. Что я заблуждаюсь, я будоражу людей, заталкиваю стеклянные глаза в замочные скважины, я шантажирую, я…

Мистер Фенимор замолчал и отвернулся столь резко, что весь вестибюль закружился перед его глазами в кроваво-красном вихре.

***

Понадобилось пять минут на получение нужной информации из отеля напротив. Человека, жившего в номере по соседству с мистером Бикелем (Брайтом?), звали Смит. Он набрал номер Смита.

На том конце кто-то взял трубку:

— Алло?

— Прошу прощения, но…

Фенимор запнулся. Ну что он может ему сказать? Вот он я, окно напротив, номер и этаж тот же, только гостиница другая. И постоялец в смежном номере. Стеклянный глаз в замочной скважине. Так его и растак… Что тут скажешь?

— Кто это? — злобно спросил голос.

— Даже не знаю, с чего начать, — сказал наконец Фенимор.

— Послушайте! — загромыхал голос. — С меня довольно! Оставьте меня в покое! Я же сказал, что всё это уже переходит всякие границы!

— Вы меня не так поняли… — Фенимор начал было облизывать пересохшие губы.

— Идите вы к чертям собачьим! — завопил голос.

Трубку с грохотом бросили.

Фенимор держал трубку и потирал ухо.

— Так.

Он повесил трубку.

— Теперь, по крайней мере, я знаю.

— Что именно? — спросила жена.

— У жильца из отеля напротив те же проблемы. Он решил, что я — мистер Бикель. Наорал. Разбушевался. Грохнул трубкой. Странный, очень странный шантаж. Две комнаты. Два отеля. Две жертвы. А что, если у него по номеру в каждом отеле города? Представляешь? Подумать только!

Дверь лифта отворилась, внутри стоял мистер Бикель с приятелем, который, казалось, перебрал и нуждался в поддержке. Приятель! Алкоголь!

Мистер Фенимор опешил.

Он повернулся и увидел, что Бикель тащит манекен. Ибо это и был манекен — из чистейшего жёлто-белого воска, который катился на скрипучих роликах. Кошмар!

— Минуточку! — закричал Фенимор.

— Спускаемся, — сказал лифтёр.

— Подождите! — сказал Фенимор, обращаясь и к лифтёру, и к Бикелю. — Стойте!

— Спускаемся.

Лифтёр захлопнул дверцы и уполз в шахту, как большой паук.

— Куда вы это тащите?

Маленький человек обернулся, обнимая молчаливый манекен как любовника.

— Прошу прощения?

— Что на этот раз? — сказал Фенимор, побледнев от бешеной ярости.

— Веду приятеля в свой номер, — сказал Бикель.

— Я вижу, чёрт возьми! Я думал, вы собираетесь покончить с этим!

— Сэр, — сказал мистер Бикель, ухмыляясь. — Ни с чем нельзя покончить, не начав.

— Я заплатил вам деньги!

— Ничегошеньки вы мне не заплатили, — сказал мистер Бикель. — Вспомните, я не просил и не хотел от вас никаких денег. Если вы вздумали подходить к совершенно незнакомым людям и совать им в карманы двадцатидолларовые купюры, то я не в силах этому помешать.

— Но вы же обещали!

— Разве? — мистер Бикель улыбнулся, оскалив свои белоснежные зубы.

— Это было равносильно обещанию!

— С вашего позволения, — мистер Бикель пронёс своего неживого приятеля в открытую дверь.