В голубых канадских водах

Он заглянул в глубину ее глаз. Ароматы цветов пронизывали утренний воздух. Под полотняными тентами на террасе стояли накрытые к завтраку столы. Словно музыка, звучали шепот моря, ласкавшего берег, и шелест длинных пальмовых листьев на ветру. Но все исчезало, когда Данте смотрел на нее. Она видела только его глаза, сверкавшие как редкие голубые топазы и обжигавшие ее страстью.

— По-моему, — проговорил он наконец, — мы должны пожениться.

— Пожениться? — эхом повторила она. Сердце ёкнуло. От счастья. От страха. От неуверенности.

Брак должен длиться всю жизнь. Как может каждый из них принять такое обязательство всего через четыре дня? Но, с другой стороны, это предопределение, которое дарит ей уверенность, что она родилась для того, чтобы любить этого мужчину. Какое может быть тут сомнение?

— Не вижу другого пути. У меня есть компания, которой я управляю. У меня есть семья и множество обязанностей. Но без тебя все это теряет всякое значение. Как ты можешь это объяснить, Лейла Коннорс-Ли? Какими чарами ты опутала меня?

Растерявшись, она покачала головой. Как можно объяснить необъяснимое? Это и для нее тайна. Они встретились. Это так просто. И так сложно. Она не искала любви. И он, наверное, тоже. Но права была ее мать: любовь не подчиняется законам разумного мира. Она приходит без приглашения и завладевает человеком.

— Лейла, ты выйдешь за меня замуж? — хрипло повторил Данте. — Или, по-твоему, глупо об этом спрашивать?

Лейла не сомневалась: этот мужчина не согнется под ударами судьбы. Не выберет легкую дорогу, как бы его к тому ни принуждали. Скорее сам пойдет навстречу опасности, чем причинит зло или будет несправедлив к другому. Этого мужчину можно любить, ничего не опасаясь.

И все же…

— Мы встретились в среду. — Она старалась быть благоразумной за них обоих. — Сегодня только воскресенье.

— Я ждал тебя всю жизнь. — Вот и все, что он сказал. Но этого было достаточно.

— Я тоже. — Ее глаза увлажнились.

— Значит, ты выйдешь за меня замуж? —Да.

Он наклонился и поцеловал ее. На глазах у множества людей, собравшихся на террасе у столов с завтраком. Несомненно, служащие сгорали от любопытства. Одни радовались ее счастью. Другие были в шоке. Карл Ньюбери бушевал от ярости. Но все это не имело значения. Потому что, как и обещала ее мать, она нашла мужчину, который стал солнцем ее утра и луной ее ночи. Чего еще может желать женщина?

В следующую среду все участники семинара на одном самолете вылетели в Ванкувер. Кроме Карла Ньюбери, у которого были дела в Нью-Йорке.

Объем работы в офисе требовал полной отдачи. И первые несколько недель у сотрудников не оставалось времени на сплетни.

Вечером в последнюю пятницу февраля Данте повел ее обедать в итальянский ресторан. Он славился интимной атмосферой, со вкусом подобранной обстановкой, ну, и, конечно, отменной кухней. В камине большой викторианской гостиной горел огонь. Столовое серебро и хрусталь сверкали на роскошных бордовых скатертях. Тонкие восковые свечи горели среди букетов белых фрезий.

— Знаешь, о чем я подумал, — начал Данте, когда они ждали основное блюдо. — Поскольку наши с тобой отношения все еще актуальная тема для сплетен, может, надо поставить в известность наши семьи раньше, чем они услышат о нас от других?

— Пожалуй, — неуверенно согласилась Лейла.

— Ты не уверена. — Он взял ее руку. — Тебя беспокоит, как отнесутся к новости твоя мать и ее кузина?

— Нет. — Лейла улыбнулась. — Еще до того, как я полетела на остров, Клео нагадала, что я встречу высокого, темноволосого, красивого мужчину, перед которым не смогу устоять.

— А как отнесется твоя мать? Я знаю о ней только то, что она год назад овдовела. Не сочтет ли она нас идиотами из-за этого, что мы говорим о браке после такого краткого знакомства?

— Нет, моя мать — бунтарка по природе. Она не желала выходить замуж, пока не встретила мужчину, который полюбил ее такой, какая она есть.

— Это был твой отец?

— Да. Мама никогда не считала себя обязанной подчиняться кем-то установленным правилам. Она живет по своим законам.

— Твердый характер, — засмеялся Данте. — Мне хотелось бы познакомиться с ней. А ты очень консервативна. Думаешь, в отца?

— Некоторые полагают, что у меня его деловое чутье, быстрая реакция. Но мне нравится думать, что я сама по себе. Ни на кого не похожа.

— Ты не любишь говорить об отце.

— Да. Расскажи лучше о своей семье. Лейла узнала, что его родители — канадцы в первом поколении. Отец — итальянец, а мать —русская. Данте — старший и единственный сын из шестерых детей. Остальные — девочки. Отец его тоже умер.

— Давно? — спросила Лейла.

— Шестнадцать лет назад. Мне тогда было двадцать один.

— И мама никогда больше не выходила замуж?

— Нет. Я стал, так сказать, мужчиной в доме. Мать и сестры обращаются за советом ко мне.

— Думаешь, твоя семья обрадуется, когда ты им скажешь? — нервно спросила она.