В городе Ю. : Повести и рассказы

Совсем уже недоуменно смотрит Хелена: «Так когда же?» — «Рано, сказано же тебе!»

…Выползла Гаага, Амстердам, потом пополз Гамбург… а где же мы? Потом пошел Ханой, Пекин!

— А где же наши вещи?

— Ваши вещи не пришли! — сухо говорит амбал за стойкой, даже не глянув на нас.

Здравствуй, Родина!

— А где же они?

— Видимо, остались в Афинах.

— Как же так?!

— «Аэрофлот»! — усмехается он, словно не имеет с этой позорной фирмой ничего общего.

— Когда же… могут появиться?

— Может быть… со следующим рейсом?

— Может быть?! — уже возвращаясь в почти забытое состояние, восклицаем мы.— Что значит — «может быть»? А когда этот следующий рейс?

— Послезавтра,— роняет он и, совсем уже потеряв с нами терпение, уходит.

Без теплых вещей, ночующих в далекой стране, прикрыв одной ладонью горло, другой темечко, мы выходим на холод, в темноту… Где тут что? Везде — ничего! Ничего не меняется у нас в стране! «Осень, переходящая в лето»,— но так и не перешедшая!

Возвращение в рай

И наконец самый волнующий момент путешествия — я вбегаю под арку во двор и кидаю взгляд наверх, на окна! Светятся! Значит, кто-то жив! О! И даже постукивает машинка — это не дочурка ли вернулась из своих странствий и занимается переводами?

Родные лестничные запахи. Как-то по-новому искуроченный звонок: лишь маленький кусок пластмассы прикрывает сложную электротехнику… Не важно!

Первым бросается на шею пес…

Новости: временно нашлась дочурка, но зато, видимо, окончательно потерялся кот — этот огненно-рыжий некастрированный бандит.

Находки и потери.

Жена заглядывает в ванную.

— О! Никак засос! Поздравляю!

— Поцелуй Иуды,— хмуро поясняю я.

Не спится уже как-то по-новому… Несомненные шаги прогресса: все дворовые бандиты оборудовали свои рыдваны сигналами угона — и всю ночь завывает то один, то другой, причем воют, даже меняя тон и ритм, подолгу, видно, хозяевам лень подниматься из теплой постели ради такой ерунды.

Маленькая ночная серенада для семи сигналов угона с котами!

Ночь глухая неспешно идет.Лишь машины во тьме завывают…То ли правда, что их угоняют,

То ли просто душа их поет?!

Жизнь пошла, словно и не уезжал, только обозначился вдруг резкий интерес к помойке — раньше его не замечал. То и дело восторженно вбегал домой с замечательными трофеями в руках. «Смотри!»

Жена и дочь переглядывались.

…А что? Эти инофирмы, расплодившиеся вокруг, иногда выбрасывают почти целые вещи!

В одну из ночей проснулся от удушья: вся комната была заполнена дымом, пес, цокая когтями, носился по коридору, но почему-то не лаял. Я подскочил к водогрею — не горит, потом свесился в форточку: так и есть, из хранилища мусорных баков под нашей кухней валил дым! Был и огонь — на стене напротив дрожала тень решетки.

Я стал лихорадочно одеваться. Эти гении помойки, разыскивая сокровища, швыряют в баки окурки… форменный пожар!

— Ты куда? — проснулась жена.

— На помойку!

Она презрительно отвернулась к стене.

Огонь уже бушевал вовсю, сразу в трех баках!

А ведь сама же она говорила, что нижние соседи весь день через окна загружали канистры с бензином!

Я стал стучать им в окно… Тень моей фигуры довольно красноречиво металась по дому, доставая до крыши… Но хозяин… или хозяйка абсолютно невыразительно глядела на меня… потом задернула занавеску. Поразительно! Никакой реакции! И ведь дети у них! Ну и что? Видно, выросли люди, которым пожары, тюрьмы кажутся уже чем-то вполне правомерным, привычным… «Ну и что?»

Лишь Бог о нас заботится: выпал снег!

Я набивал его в ведро, опрокидывал в баки — сначала снег таял еще на лету, потом стал оставаться — пока я бежал за новой порцией, пробивалось пламя. Наконец я утрамбовал все баки снегом, победно вытер пот, огляделся… Кое-где засветились в доме окна, но, в общем-то, паники никакой. А может ли быть у нас паника вообще? Думаю, что с нашей закалкой — навряд ли!

Гордясь силой нашего духа, я лег.

Под Новый год принято подбивать итоги… А чего подбивать? Все, что было у нас, смели вместе с ненавистным строем, а то, что пробивается по новой, как-то растет мимо нас. Был самиздат, за который преследовали нас… теперь хамиздат, который нас, увы, не преследует!.. Что еще? Статьи «Литературные шампиньоны» — о новой литературе — так и не написал. И абсолютно правильно сделал. Себе дороже! Что еще? Более ничего! «Дэтс олл!» — как говорят англичане.

Но на елку, может быть, хватит — пересчитал бумажки, все время меняется их значимость, не успеваю привыкнуть!

Толкучка Сенной площади уже притихла — лишь самые отчаянные ханыги толкались здесь, но торговали лишь ветками. Как всегда — опоздал! Спрячь свои бумажки — не пригодятся!