В городе жестоких людей. Девочка из прошлого (СИ)

Сзади шумно дышал Витя, наблюдая за замершей на отцовских руках девочкой. Корил себя за опрометчивость. Не свойственна ему такая дикость. Подумать только, вышел из себя у ребёнка на глазах… Но в груди против всех ожиданий засаднило. Заныло болезненно. Вспомнилось далеко неидеальное детство. Вечные издевки отца над матерью.

— Ясно, — сказал Денис как-то безжизненно. — Ты так и не научилась делать выбор. Хреново, — произнес как будто спокойно, но в голосе послышалась резкость. Смерил взглядом Яшина, сожалея, что так легко потерял контроль над эмоциями. Навнушал себе не пойми что, настроив песочных замков. Не дай бог, прибил бы, и всё ради чего? С-у-ука, ещё и Лилю напугал.

Для Авраховой не впервой поворачиваться к нему спиной, а ему не впервой обжигаться. Теперь, даже как-то смешно стало. Что он ей там застёгивал? Устал набивать шишки? Дебил, бл*дь.

Как гадко стало на душе. Ксюша убито смотрела вслед рванувшему с места внедорожнику, чувствуя, как на глаза навернулись слёзы.

Всё оказалось намного хуже, чем предполагала. Браво. Хотела как лучше, а получилось… В гробу она видала эту правильность и заботу о чьих-то чувствах. В результате всегда… всегда страдала она.

Когда повернула голову, встретившись с обвиняющим взглядом Яшина, вокруг никого не осталось. Не дождавшись кульминационной развязки, заскучавшие соседи разошлись по своим делам, оставив её сам на сам с никому уже не нужными объяснениями.

Устало опустилась на лавочку, безучастно посмотрев в даль. Разве можно быть настолько невезучей и несчастливой? Всякая надежда на что-то светлое в её жизни умерла прямо тут, под глыбой заледеневшего сердца.

Рядом скрипнула перемычка. Витя тоже устало опустился на лавочку, уперёв локти в широко расставленные колени. Повисло долгое молчание.

— Рассказывай, давай, — проговорил спустя некоторое время гулко-вибрирующим голосом, устав ждать. — Как, когда, сколько раз?

Ксюша не ответила. Недавнее желание открыться, поведать о чувствах куда-то запропастилось. Сейчас бы посидеть одной, в полнейшем вакууме, абстрагировавшись от окружающего мира.

— Зачем? Это что-то изменит?

Витя хмыкнул, и тут же застонал, почувствовав боль в боку.

— Нет, но мне бы хотелось узнать, как долго я расхаживал оленем.

— Прекрати! Никто тебе не изменял.

— Угу. Ты просто забыла ночью приехать домой и до этого не вела себя странно. Брось, Ксюха. Хотела объясниться — объясняйся, чего уж там, — послышалось на удивление устало.

Ксюша лишний раз убедилась, что поступила правильно. Не заслужил Витя её бегства с Ходаковым. Только не после двух лет отношений. Да, пускай не любила его настолько бесшабашно, как Дениса, но и не была равнодушной. Денис не должен был вмешиваться. А теперь каждый остался с разбитым сердцем.

— Со вчерашнего дня я только то и делаю, что прошу прощения, — голос предательски дрогнул. Пришлось взять себя в руки, придав уверенное звучание. — Извиняюсь за принятые не мной решения. Смешно, да? Будто мне в кайф. Но перед тобой я действительно виновата, — вздохнула, чувствуя, как адреналиновая дрожь начинает постепенно стихать. — Не потому, что изменяла. Нет. Я не по этому не ночевала дома… а потому, что… Вить, Денис… он, мое прошлое. Думала, смогу вычеркнуть из сердца. С тобой начала встречаться. Ты единственный, кого подпустила к себе, к кому привязалась, смогла довериться.

— Но… — подтолкнул к самому главному Яшин, сжимая со всей силы перемычку, — не смогла полюбить, да? Ты поэтому не хотела переезжать ко мне?

Ксюша вздохнула, прикрыв глаза. Сейчас, что не скажи, как не попытайся сгладить острые углы — всё бестолку. Лучше бы он кричал, злился, обзывал. Тогда было бы проще. Но он молчал, и только вздутые на руках вены свидетельствовали о внутреннем напряжении.

— Почему сразу не сказала, м? Я ведь не садист какой-то. Понял бы. По крайней мере, попытался бы.

— Я не знала, что так выйдет. Думала, он ненавидит меня.

— Ненавидит? — удивился Витя, впервые заинтересованно посмотрев на Ксюшу. — Почему?

Внутри всё тоскливо сжалось.

— Да есть за что… это долгая история.

— Ничего, я терпеливый слушатель. Раз мы… — запнулся, а потом трогательным жестом стер с её щеки слёзы, — раз это конец, то… я имею право знать, почему именно так, а не иначе. Может, я ещё поборюсь за тебя?

Слёзы потекли сильнее. Что не говори, а Витя… он… действительно хороший. Возможно, когда-нибудь, она бы осчастливила его, но видно не судьба.

— Прости, Вить, но нет, — отрицательно махнула головой в подтверждение сказанных слов.

— Да ну? Настолько всё серьёзно?

— Угу, — закрыла лицо руками, прогоняя с горла проклятый спазм. — Серьёзно.

***

Яшин явился домой ближе к вечеру. Как был в грязной рубашке, так и колесил по городу на новой машине.

Бездумно катался по знакомым улицам, бродил по набережной, наплевав на косые взгляды прохожих, а когда вернулся домой, без особого энтузиазма поплелся в душ, действуя на автомате.

То, чего так боялся — догнало и оглушило, не дав возможности подготовиться.