В городе жестоких людей

Правильно, пускай молчит. Пускай не пишет и не звонит. Сама же так хотела. По-сути, даже смешно как-то. Ведь она ему даже не девушка. Всё как-то само собой получилось. В какой из моментов стал важнее всех на свете — не понять. Раньше смеялась с подружек, страдающих из-за парней, а сама, оказалось, такая же.

Ждала утро. Утром ведь проще. Может, тогда не будет так плохо, отступят сомнения, а какой-никакой, даже самый пасмурный день принесет облегчение.

Вот бы и в правду уснуть.

Лиза, досмотрев фильм, уже давно спала, а Алла до сих пор ломала голову над замысловатой схемой очистной конструкции.

На часах перевалило за полночь.

— Всё, ну его нафиг, спать хочу, — прошептала соседка самой себе, погасив свет.

Ксюша обняла подушку, повернулась на другой бок и посмотрела в окно. Устала от самобичевания. Чего уж там. Прошлого не вернуть. И пускай от этого было горько, нужно было искать выход из сложившейся ситуации.

Права была Ира, предупреждая держаться подальше от братьев. Это ведь не просто разборки, соревнования, кто кого. Это реально серьёзные вещи. Уж не знала, во что там вляпался Денис, но то, чем это всё закончилось, вопило на всю глотку об опасности. Из головы не шел Денис, мутивший непонятные дела на пару с отцом; Калаш, грозившийся пустить её по рукам, если Денис не появится во время, Антон… о, это вообще отдельная тема. Сколько желчи, ненависти было в его словах. Такой не будет попусту бросаться обещаниями. Чего только стоила его подстава и угрозы держать язык за зубами.

«Он мне никто… Всё ждал, когда можно будет слить с*ку по-крупному…Жаль, не убили…» — слова Антона не давали покоя весь вечер. Это именно то, что погружало в отчаянье, толкало из крайности в крайность. Страшно от такой жестокости. Страшно и не понятно. Ведь они братья, пускай только по отцу, но всё же…

Если из-за неё начался такой замес — она умывает руки. На полном серьёзе.

Но… Разве с этим можно смириться? Как можно отвернуться от Дениса? Ну, как? Да похрен на себя. Похрен. За него, блин, страшно. Вчера едва не убили, а завтра? И в то же время, становиться причиной подобного? Нет! Нет! И ещё раз НЕТ!

А сердце разрывалось. Всё-таки она стерва. Правильно Дашка подметила. Из-за неё, натянутые отношения между братьями, перешли в самую настоящую жесть.

В ушах кто-то предательски нашептывал:

«Скажи! Скажи! Пускай Денис узнает правду».

«И что тогда?»

«Пускай та сволочь получит по заслугам».

«А дальше? Антон не останется в долгу».

Не выдержала — заревела в подушку. Как тут быть? Хотелось верить Антону, до зубного скрежета просто, что оставит Дениса в покое. Если он сдержит слово — она согласна. И так из-за неё всё.

Боже, отчего же тогда так хреново? Надо предупредить Дениса. Но как? Он сразу свяжет дважды два и попрет на брата. Ладно, она будет держаться от него как можно дальше, обходить десятой дорогой, делать вид, что не замечает, но предупредить-то надо. Иначе жить спокойно не сможет. Она ведь влюбилась в него, как ненормальная. И если цена его спокойного существование — отсутствие её в его жизни — она готова её заплатить…

Очнулась от того, что кто-то ломился в дверь. Сначала тихонько скреблись, периодически постукивая, а потом и вовсе обнаглели, начав выносить дверь.

Лиза, спавшейся ближе всех к двери, выругалась и, откинув одеяло, поплелась открывать. Ксюша нырнула под одеяло, прикрыв голову подушкой. Если это проверка, то лучше не отсвечивать.

— Лизка, — зашипела Алла, — обогреватель спрячь.

— Да уж в курсе, не дурочка.

— И свет не включай, — продолжала напутствовать Алуся. — Нечего им сюда заглядывать, — и для пущей бдительности зашторила вторую половину комнаты сплошной занавеской.

Пока Лиза возилась с батареей, дверь так и ходила ходуном. Оставалось только удивляться, как ещё не слетела с петель.

Послышались щелчки, и в приоткрытую дверь из коридора скользнула тонкая полоска света.

— Вы в курсе сколько… — начала Лиза и осеклась.

Послышался до боли знакомый голос.

— Да… она тут. Сейчас.

У Ксюши перехватило дыхание, а по телу табуном пронеслись мурашки. Не может быть. Он с ума сошел? Алла выглянула из-под одеяла, явив взлохмаченную мордашку.

— Если это Колесник — пошли его нахрен, — посоветовала вошедшей в комнату Лизе. — Я не хочу его видеть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Это не Колесник, — ответила та пришиблено. — Ксюх, — присела на край своей кровати, — там к тебе пришли. Слышишь? Вставай! Он сказал, что не уйдет, пока ты не выйдешь.

Спрашивать кто — не было смысла. Но как он попал в закрытую изнутри общагу? Как вообще додумался до такого? Ненормальный. Больной на всю голову. В груди сладко-сладко заныло и… тут же оборвалось.

На ватных ногах подошла к стульчику, стащила с него халат и поплелась к двери.

— Ксюх, — позвала тихо Алка, — что происходит? Это кто?

— Если не ошибаюсь, Денис Ходаков, — тихо ответила вместо неё Лиза. — И настроение у него, мягко говоря, не очень…

***