В гостях у Перуна

– Она там, на берегу загорает,– возник ниоткуда Мишка.– Мам, а мы когда кушать будем?

– Скоро,– заправила ему в штаны футболку Саша.– Поиграйте еще немного. Да, и посмотрите свои вещи. Если рубашки высохли, оденьте. И толстовки с ветровками переверните, чтобы быстрей высохли. В общем, все вещи на поляне посмотрите и переверните. И свои и чужие. Про обувь не забудьте. Будем считать, что это боевое задание. Все ясно, рядовой?

– Так точно,– вытянулся в струнку Мишка, втянув живот и приставив правую руку к бейсболке.– Разрешите выполнять?

– Разрешаю,– кивнула Саша.– Идите, рядовой.

Мальчишка развернулся на голых пятках, потому что наша обувка впитывала сейчас солнечное тепло, отдавая ему взамен влагу реки, и мы все вынуждены были ходить босиком.

– Круто ты с ним,– восхищенно покивала я головой, как только Мишка присоединился к сестре и, вытянув руку к поляне, пересказывал ей то, чем им предстояло заняться в ближайшие минуты.

– Это у нас уговор такой. Слушаться меня во всем, как в армии. На иных условиях я бы, как будто, их с собой не взяла,– пояснила мама-командир.– А им же хотелось. Поэтому и играем вот в такую игру.

– Как мило,– расплылась в улыбке Ирина, которая не пошла, искать Софочку, довольствовавшись, информацией мальчика.

– Ну, тебе лучше знать,– усмехнулась я.– У тебя же, получается, вся жизнь «игра».

– Не поняла?– напряглась подруга, девчонки тоже сосредоточили свой слух на мне.

– Ну, ка-а-а-к же?– растянула я слова, стараясь вложить в ответ весь задуманный сарказм.– Генеральша с приказами всегда при тебе, в любое время суток. Так что, играй, не хочу.

– Танюх,– остановила меня осуждающим взглядом Марина.

Света, цыкая языком, явно тоже выражала солидарность не мне.

– Ну, зачем ты так?– отвернулась к лесу Ирина, готовясь полить почву очередной порцией слез.

Мне стало стыдно, и я, вставая, открыла рот, чтобы принести Ирине извинения. Но тут лес сотряс визг, от которого мое сердце едва не выскочило через то отверстие, что было приготовлено для слов.

– Господи,– подскочила Саша, приготовившись принять в объятья детей, которые во всю прыть неслись уже к ней.– Что опять? Нет. Это не отдых, это «Кошмар на улице Вязов» какой-то.

– Так,– встала и Марина.– Кажется, начинается.

– И я того же мнения,– уткнулась плечом в плечо снохи сестра, словно готовясь встретить незримого врага.

– Что начинается?– не поняла Саша, переводя, полный недоумения, взгляд то на воинствующих амазонок, то на меня.

Но ей никто не ответил, потому что все сорвались с места и, вслед за убегающими мужчинами, рванули в те кусты, где сиреной выла Софочка. То, что это была она, я не сомневалась, как не сомневалась и в том, что с этого момента покой и гармония природы, которыми мы стремились насладиться в этом путешествии, покинули нас без предупреждения, «сверкая пятками» и не попрощавшись. Видимо, сигналом к этому им послужило голосовое предупреждение женщины-фурии, которое не только грозило оставить от моих ушных перепонок лохмотья, но и распугало еще и всю фауну леса. Если поблизости нас и ходили, облизываясь, дикие звери, то теперь мы могли ощущать себя (вне всякого сомнения) в безопасности.

Но самым разочаровывающим для меня фактом оказалось то, что на Софочку не напали никакие крокодилы, которые, само собой не водятся в наших водоемах. Но я все же надеялась, пока бежала к берегу, что нашелся хотя бы один, который адоптировался в условиях холодной, горной реки и именно он сейчас тащит на дно, в толщу мутных вод, эту непереносимую никем из нас женщину.

Наш общий сбор возле источника крика, резко прервал его. Но теперь Софочка перешла на мычание, не в силах произнести членораздельных фраз. И только ее рука, которая казалось, билась в истерике отдельно от хозяйки, указывала нам направление, куда мы должны были обратить свои взоры.

Мы, естественно, обойдясь без выяснений (за какие такие грехи нашим нервным системам был нанесен ущерб), просто разом повернулись.

У берега, в небольшой заводи, вверх спиной, плавал или возлежал (понятия не имею, как описывают человека, который утонул), прибитый течением труп мужчины.

Глава 5.

То, что это было тело мертвого человека, я определила сразу. Да и как могло быть иначе, если он, раскинув руки, не выныривал вот уже минуты четыре. То есть, ровно то время, пока кричала Софочка и, пока не сбежались мы. Может, конечно, он чемпион по задержке дыхания под водой, но в данной ситуации, в это мало верилось.

И тут началось.

– Это утопленник, что ли?– начала свою «арию» в постановке криминальной «оперы» Ирина.

– Нет, блин, сом к берегу приплыл и усиками своими тебе в приветствии шевелит,– не сдержалась я, потому что меня начало потряхивать от предчувствия приближения чего-то неизбежного.

– Нет там никаких усиков,– снова обиделась она на меня.– И, вообще, я что, рыбу от человека, что ли отличить не могу? У рыбы хвост, а тут две ноги.

– Прекратите,– вмешался в нашу перепалку Сергей Анатольевич, в котором проснулся следователь.– Нужно вытащить его и посмотреть, может, у него документы, какие с собой имеются.