В Индию – по-научному (СИ)

Привет, господа родители!

Вчера взяли визы и поехали электричкой в Ерасх. Там же пытались пройти в Нахичевань, чтобы оттуда, через Джульфу, перейти в Иран — тем самым мы бы существенно укоротили наш путь. Наша робкая попытка поставила на уши весь фронт. Перейти нам не дали. Ночевали у военных (вдесятером). Утром выехали на Мегри — тою же дорогою, что и в прошлый раз. Сейчас едем в автобусе на Кафан.

Истории с электричкой и с Нахичеванью достойны отдельного повествования. (Сейчас, в книге, я позволю себе включить эти истории в текст письма, где их первоначально не было). Итак…

Мы сели в электричку на Ерасх, где и планировали перейти границу, а в случае неудачи — отправиться другим, более традиционным, но и более длинным маршрутом через Мегри. Нас провожал Костя Шулов, так что ехали мы в числе 11. В электричке содержался усач кассир, он пытался собрать деньги с нашей весёлой компании. Помощик кассира, коротенький мужичок, без какой-либо формы (как и первый), занимался тем же. Шулов возмущался, кричал, что не будет платить и требовал от нас, чтобы никто не поддавался. Но всё же я прошёл с шапкой, в которую все «индоеды» накидали оставшиеся у них драмы, всего около 1500. Эту шапку мелочи я и презентовал кассиру. Кассир кропотливо пересчитал этот мусор и сказал, что нужно ещё примерно столько же. Тогда я взял шапку обратно и прошёл сперва среди автостопщиков, а затем по всему остальному вагону, собирая с других пассажиров деньги на наш проезд. Весёлые армяне, заинтересованные процессом, весело смотрели мне вслед, но подавали плохо. Кассир строго ждал развязки событий. Наконец, я вторично выдаю кассиру содержимое шапки — около пятисот драм и… несколько сухарей.

— Мало! — не унимается кассир. — Иди в другой вагон, там собирай!

Под общий хохот я удаляюсь в другой вагон. Но и там сборы были незначительны.

— Это всё?? — недовольно спрашивает кассир (все собранные нами деньги образуют толстую пачку мелких бумажек у него в руках.)

— Всё.

— Сколько вас?

— Одиннадцать.

Тут кассир поступил и вовсе нетривиально. Он уже отсортировал наши подаяния, и отсчитав из нашей пачки одинадцать купюр по 10 драм. Раздал всем по одной.

— Это вам на сувенир. Езжайте.

Весь вагон смеялся.

…Мы пришли в расположение армянских войск вечером. Удивлённые солдаты, парни лет восемнадцати, вылезли из блиндажа. Десять человек пытаются перейти линию фронта! Одинадцатый из нас, Шулов, планировал провести в Армении ещё несколько дней в ожидании иранской визы и покинул нас незадолго до того. Позвонили начальнику (по допотопному «крутильному» телефону: в одну дырку надо и говорить, и слушать, и при этом ещё крутить ручку-генератор, а вот никакого диска или кнопок нет, связь через телефонистку). Начальник тут же приехал на мотоцикле и пройти нам не разрешил, но мы имели возможность за окончательным разрешением позвонить командиру полка, сидящему в 20 км от нас.

Темно. На трассе, по которой восемь лет никто не ездил, лежит десять рюкзаков. Уже собралось несколько любопытных. Я у телефона — жду, пока меня соединят с начальником полка.

— Это невозможно. Это абсолютно невозможно. Чтобы попасть в Нахичевань, вам придётся пересечь линию фронта. Здесь за восемь лет войны никто не переходил живой! — донесся далёкий голос из «крутильного» телефона.

Вскоре подъехал (уже на машине) ещё один промежуточный начальник и изрёк исторические слова:

— Если бы даже начальник штаба полка дал бы приказ пропустить (а он человек ещё молодой, недавно назначен…), я бы всё равно приказал вас стрелять. Лучше, чтобы это сделаем мы, а не на той стороне. Потому что если вас здесь убьют, ваши тела можно хотя бы отправить. Домой. А когда вас там убьют, а это стопроцент, ваши тела и отправить никуда будет невозможно.

Ситуация оказалась сложнее, чем мы думали. Один из наших друзей, рассказывавший о некоей группе туристов, переходивших в Нахичевань, по всей видимости, перепутал Нахичевань с Абхазией. Здесь армянские и азербайджанские позиции довольно далеко друг от друга — не докричишься, но каждый человек, пытающийся перейти линию фронта, воспринимается как шпион-диверсант на противоположной стороне. Вместо посещения Нахичевани военные предложили нам поужинать и переночевать у них, каковым предложением мы и воспользовались. За ужином, к сожалению, основным продуктом была водка.

Совершенно замечательный был ночлег в «десятиспальной кровати». Нам постелили на полу в огромной комнате большого нетопленого дома, температура внутри которого не превышала 0 С. Даже ужинали мы в шапках, а кое-кто и в перчатках. Нам навалили целую гору подушек и одеял. Добавив ещё до кучи и свои спальники, мы улеглись и проспали до утра. Ночью заскучавшие солдаты, узнав, где мы «расквартировались», стучались в окна и пытались выманить Крымскую. «Дэвушка! дэвушка! ыды сюда!»

Мы отвечали, что дэвушка спыт. Утром поднявшись, мы поблагодарили вписавших нас офицеров и направились на трассу, чтобы продолжить путь на Ехегнадзор — Сисиан — Кафан — Мегри — Иран.

После ночлега в Ерасхе наш Полковник умудрился всех насмешить своей «левитацией» и «глазами». Чтобы было понятнее, вернёмся ещё раз во вчерашний вечер.

Ситуация 1. Мы, всей толпой, бодро идём по пустынной трассе в сторону Нахичеванской границы. Вечер, холодает, я стараюсь идти быстрее. Полковник, заметив это, изрекает:

— А ты знаешь, как ходят тибетские монахи? Они за двое суток проходят весь Тибет!

— Как это они так делают? За двое суток Тибет и бегом не пробежишь!

— Не обходится здесь без левитации… — отвечает Полковник загадочно.

После того, как пройти в Нахичевань не удалось, наутро мы отправились в Иран объездным путём, через Мегри. Я в паре с Русланом, все остальные тоже разбились попарно, только двое, Максим и Полковник, решили ехать поодиночке. Трасса пустынна. Через час почти все уехали, кроме нас с Русланом и Полковника. Полковнику надоело стоять, он отправился пешком по трассе в сторону следующей деревни (до неё было 8 км) и вскоре скрылся из виду.

Последними, на «Волге», уехали мы с Русланом. Едем, вскоре проезжаем бодро идущего Полковника и обгоняем его.

Через несколько часов нам с Русланом удаётся догнать остальных — почти вся наша компания едет в Сисиан в одном «Рафике». Макс, едущий в «Камазе», и Полковник, идущий пешком, остались далеко позади. В метель выгружаемся на Сисианском посту ГАИ. Нас встречает… Полковник! Ничего себе! Ведь никто нас обогнать не мог! Сразу вспомнились вчерашние тибетские монахи, за двое суток проходящие пешком весь Тибет…

— Что, Полковник? Не обошлось без левитации?

— Да, какая левитация… За четыре доллара такси взял.

Ситуация 2. Сидим, спрятавшись от метели, на посту ГАИ в том же Сисиане. Это не совсем ГАИ, а MP — Military Police (военная полиция). Главный полицейский, Агабек, интересуется:

— А в других странах как? Какой язык знаешь?

Полковник тут же изрекает с очень серьёзным видом:

— А вы знаете, что восемьдесят процентов информации передаётся через глаза?

Общая минута молчания. Все переваривают «информацию».

Я едва удерживаюсь от смеха.

В последующее время фраза Полковника про восемьдесят процентов стала крылатой затычкой на все разговоры. К месту и не к месту мы вспоминаем эти восемьдесят процентов.

Итак, мы сидели и грелись на посту МР, а часа через два Дима Назаров вышел фотографировать метель и обнаружил стоящий у поста заснеженный автобус-икарус, в котором мы и поехали в Кафан. Поехали все, кроме бородатого Паши Марутенкова. Не имея загранпаспорта, он провожал нас лишь до сего места. Отправив нас, он ушёл в Сисиан к своим друзьям.

Дорога очень красивая, но труднопроходимая зимой. Высота 2000 (и даже до 2500 и более). Всё завалено свежим снегом, а под ним — гололёд. Горные серпантины. Дорога застрятия. Уже один раз застряли — не могли подняться на перевал. Еле-еле достигли успеха. Сейчас перед нами пробка неведомых размеров; падает густой снег и вероятность сегодня успеть в Мегри равна нулю. Скоро стемнеет. Если занос не расчистят и пробка не рассосётся, заночуем ввосьмером в автобусе.

Снег валит сильно.

В Армении — необычно холодная зима. Во всей стране нет отопления. Электричество дорого, дрова тоже. В самой тёплой ситуации натапливают одну комнату в доме градусов до пятнадцати. Во всех домах одно и то же. Вся одежда и вещи отсыревают, замерзают, сохнут и опять сыреют.

Но мы соблюдаем правила мудрейшей жизни и продвигаемся вперёд. Люди очень доброжелательны и готовы вписать нас в свои холодные квартиры и дома. Водители дружелюбны. Цены на продукты незначительны. Нахичевань непроходима. Взаимоотношения в группе хорошие, ещё ни с кем конфликтов не было. Сейчас занос на дороге, но мы с оптимизмом ожидаем… (весны, когда этот снег начнёт таять…) Повезёт — затор рассосётся, и мы заночуем уже в Кафане.

18.00 армянского времени, автобус на Кафан.

Ожидаем войти в Иран 16.02, послезавтра, в понедельник.

До встречи в следующем письме.