В храме Солнца деревья золотые

Глава 16

Памир

Группа Ильи Вересова спустилась к своему первому лагерю, устроенному на покрытой снегом скальной площадке. Здесь было гораздо просторнее. Землетрясение почти не задело этот участок; во всяком случае, оставленные палатки и продукты оказались на месте.

— Черт! Ну и снега навалило! — возмущался Потапенко.

Аксельрод находился в дурном расположении духа. Видимо, сказались пережитые потрясения — найденный и впоследствии исчезнувший труп, камнепад, сбитая камнем каска.

— Прекрати чертыхаться, — сердито сказал он Толику. — Мало тебе неприятностей? Нечего черта поминать. И так накликали…

Потапенко, добродушный увалень, не обиделся.

— Да брось ты, Санек, все уже позади, расслабься.

Илья, слушая их ленивую перепалку, размышлял. Тренировочный поход оказался неожиданно сложным, полным опасных и неприятных происшествий. Чего стоит хотя бы свалившийся в лагерь мертвый альпинист? Жуть… То-то молодые ребята приуныли. И куда только гонор девался?

Пока готовили на примусе горячий ужин, Гоша и Кострома угрюмо молчали.

— Ну, чего носы повесили, молодежь? — пошутил Вересов. — Жизнь скалолаза богата приключениями. Будет что девушкам рассказать.

— Да уж… — буркнул Гоша Марков, не поднимая глаз. — От таких рассказов ночью не уснешь.

— Зато интересно, — не сдавался Илья.

Он старался разрядить обстановку, внести в нее то дружеское веселье, которое после спуска с ледника испарилось. Аксельрод видел его усилия и пришел на помощь.

— Толик, а Толик? — со скрытым подвохом спросил он. — Ты свою коллекцию пополнять собираешься?

— Ну? — не понял Потапенко. — Ты мне хочешь что-то предложить?

— Ага. Тут у нас в группе новички есть. Ребята, вы хотите помочь Толику?

— А че надо? — сонно поинтересовался Кострома.

— Рога нужны!

— Чего?

— У вас девушки есть? — вместо ответа продолжал Аксельрод.

— Есть…

— А чем занимаются девушки, когда их парни отправляются в горы? — со смехом вмешался Илья. — Так что, ребята, проверьте-ка лбы.

Гоша машинально прикоснулся ко лбу, чем привел в восторг всю честную компанию.

— Ты правильно понял, Марков! — захохотал Аксельрод, видя, что его шутка удалась. — Проверь, проверь… рога еще не выросли?

— К-какие рога? — опешил Виталик и тоже потянулся ко лбу.

Теперь уже хохотали все, включая и самого Кострому.

— Саня предлагает, чтобы вы пожертвовали свои рога в коллекцию знаменитого горовосходителя Анатолия Потапенко! — торжественно изрек Вересов.

— Ладно вам, — смутился Потапенко. — Ребята, я действительно собираю рога…

Его слова потонули в новом взрыве хохота.

За чаем Аксельрод поведал, что в коллекции Толика имеются рога не только лосей и оленей, но и рога сайгаков, джейранов и даже горных козлов кийков.

— Чего смеетесь? — возмущался Потапенко. — Я свою коллекцию, между прочим, на выставке показывал…

За шутками и байками вечер прошел незаметно. Когда совсем стемнело, разошлись по палаткам, спать. Вересов не стал назначать на ночь дежурного по лагерю. Происшествие с консервными банками теперь казалось сущей безделицей, не стоящей внимания.

«Подежурю сам», — решил Илья. Он забрался в спальный мешок, но застегивать его не стал, на всякий случай. Рядом захрапел Аксельрод. Они были в палатке вдвоем. Потапенко лег в другой палатке, с Гошей и Костромой.

— Присмотри за ними, — шепнул ему Вересов.

Что-то не давало ему покоя. Может, сказывалось напряжение последних дней: тяжелый подъем на ледник, на стену, землетрясение…

Поначалу Вересов лежал с открытыми глазами, прислушивался. Снаружи гудел ветер, взметая снег и шурша им по стенкам палатки. Постепенно усталость взяла свое. Илья не заметил, как погрузился в сон. Ему казалось, он только что закрыл глаза, как раздался приглушенный крик…

— Эй, Илюха! — Аксельрод тряс его за плечо. — Просыпайся, брат!

— Что? — вскинулся Вересов. — Кто кричал?

— Не знаю. Ты тоже слышал? Я думал, мне приснилось.

Не сговариваясь, они выскочили в ночную тьму. Около второй палатки, подсвечивая вокруг фонарем, стояли Потапенко и Кострома.

— Кто кричал? — громко спросил Илья. Толик развел руками.

— Гоша исчез…

Вересов, не говоря ни слова, бросился в их палатку и через минуту вышел с пустым спальником в руках. Его лицо выражало глубочайшее недоумение.

— Рюкзак Маркова на месте, — угрюмо сообщил Потапенко. — Мы смотрели.

Аксельрод сбегал за вторым фонарем.

— Куда же он мог деться?

— Гоша спал беспокойно, — сказал Кострома. — Ворочался, кряхтел. Потом вышел… Я подумал, ему в туалет захотелось. Ждал, ждал, пока он вернется… задремал. Сколько времени прошло, не помню. Вдруг закричал кто-то… Я разбудил Толика. Вот…

Потапенко направил свой фонарь под ноги.

— Хорошо, что снег лежит. Должны быть следы.

— Если ветром не замело, — озабоченно заметил Вересов. — Давайте искать. Далеко он уйти не мог.

— Вижу следы! — воскликнул Толик, светя вокруг палатки. — Ведут туда…

Он показал в сторону обрыва. Теперь уже все увидели почти занесенные снегом следы, цепочкой тянущиеся вправо.